Бедовый месяц

Филипп из деликатности остался в карете, а мы с хмурым Ренделом направились к дубовой двери. От мороза под ногами скрипел снег. Бронзовый молоточек покрывал иней. Я хотела постучать, но дядька отодвинул меня с дороги.

– Дай-ка!

Казалось, он задумал вынести дверь плечом. Эффектное появление родственников, конечно, часто описывали в любимых романах Лидии, но за порчу чужого имущества полагался штраф.

– Подожди ломать, – проворчала я. – Хоть ручку подергай.

Домик действительно не заперли изнутри. Я осторожно заглянула внутрь, опасаясь застигнуть любовников на какой-нибудь задорной непотребности. Большая комната, напоминающая гостиную, оказалась пуста. От ледяного сквозняка в камине затрепетали ленивые язычки пламени, облизывающие почти прогорелые поленья. С отделанной камнем стены на меня обалдело вытаращилась оленья голова с такими ветвистыми рогами, что иным оленям и не снилось.

– Дорогая, что-то ты подзадержалась! Я полностью готов, – раздался подозрительно знакомый мужской голос.

Обладатель этого самого голоса вышел в гостиную. Арнольд был одет наполовину. Почему-то на верхнюю половину, а нижняя красовалась оголенностью. Ноги торчали из-под широкой рубахи и, как в стакане, болтались в голенищах сапог. Тех самых, которые хорошая копия «Вальетте», чтобы это название ни значило.

Обнаружив меня, он остолбенел и удивленно воскликнул:

– Жена Филиппа? Ты что, следишь за мной?

– Да кому ты нужен? – пробормотала я и спросила: – Где Лидия?

– Какая Лидия?

– Мы ошиблись дверью? – Рендел втянулся с улицы бочком и при виде голоногого мужика оцепенел, словно непотребство того вовсе не прикрывала рубашка. Румянец от мороза плавно перетек на шею и приобрел характерную крапчатость. Нехороший взгляд остановился в районе Арнольдовых коленей. Дядька был в гневе!

– Это он и есть? – грозно и веско уточнил он. – Этот голенастый и есть соблазнитель?

Появление Лидии ознаменовалось страшным грохотом и звоном разбитой посуды. Мы повернулись к источнику шума и обнаружили тетушку в шелковом халате. У нее под ногами валялся опрокинутый поднос. По дощатому полу растекалась лужа с кофе, разлетелись фрукты и осколки тарелок, а веселый мандарин шустренько прыгал к центру комнаты.

– Как вы здесь очутились? – Лидия резко стянула на груди халат, хотя тот вовсе не расходился.

– На карете приехали, – процедил дядька.

– Ты их знаешь? – с возмущением вопросил Арнольд.

– Они мои родственники, – просительным тоном, словно сильно извинялась, что родство у нее подкачало, пояснила Лидия.

– Да матерь божья! – Соблазнитель прикрыл причинное место, полностью скрытое рубашкой. Но, видимо, именно эту часть Арнольд считал самой важной и старался сохранить. Какие скромные пошли изменники!

– Они уже уходят! – поспешно объявила Лидия и рявкнула в нашу сторону с интонацией Клементины, заставляющей всех угощаться своим лучшим пирогом: – Вы зачем явились?