– Не вижу смысла лгать, Тереза. Прямые вопросы подразумевают честные ответы, – вымолвил он. – Я разорвал отношения с Мирандой, едва она появилась в Сиале.
– А если бы она не прискакала в наш медовый месяц, ничего не изменилось бы? – Не желая смотреть на него снизу вверх, я поднялась с дивана, и комната неожиданно качнулась перед глазами. – Ты, похоже, надо мной издеваешься, дорогой супруг!
– Пытаюсь мирно разрешить недоразумение.
В его жизни не случается катастроф – только мелкие недоразумения. Его никогда не ранят – невозможно ранить того, кому при рождении забыли отсыпать совести.
– Пока ты делаешь только хуже, Филипп.
– Тереза, взрослому мужчине абсолютно нормально иметь любовницу.
От негодования я едва не задохнулась и выпалила:
– Другими словами, я тоже могу завести любовника? Конечно, мне не приходило в голову рассматривать брак под таким причудливым углом. В нашей семье, знаешь ли, верность не считают нелепым пережитком. Но если мой умный, прогрессивный муж утверждает, что все нормально, как ему не верить?
Неожиданно этот прогрессивный муж, как последний варвар, дернул меня за руку и заткнул требовательным поцелуем. Я так опешила, что даже не успела укусить его за наглый язык, лизнувший мои сомкнутые губы.
– Филипп, ты уходишь от честного ответа на прямой вопрос!
– Я как раз объясняю, почему ты несешь полную чушь.
– Господин Торн, да уберите же свои руки от моего тела! – Я попыталась отстраниться. – В книгах пишут, что надо сначала выяснить отношения, а потом заниматься вот этим всем. Никак иначе! Постель проблемы не решает.
– Выброси эту книгу. – Муж прижался губами к чувствительной точке у меня на шее.
Вкрадчивая ласка заставила разум тихо отплыть в закат. В свое оправдание спешу сказать, что тот, кто действительно желает мира, будет согласен на хрупкое перемирие. Пусть заключается оно, если верить книгам, самым неподходящим способом. И даже не на супружеской кровати.
Филипп спокойно спал, а я лежала в постели, пыталась заснуть, но в голове бродило столько мыслей, словно на следующий день планировалась важная акция в Клубе защиты диких тварей, и от нервов удавалось только ненадолго задремать.
К рассвету я поняла, что просто обязана рассказать Кире о подлости жениха! Не дай святые заступники, узнает правду на собственной свадьбе, спрятавшись от гостей в дамской комнате. Еле дождалась утра!
«Сиал» еще лениво просыпался и обсуждал, каким джемом намазать воздушную булочку на завтрак, а я уже стояла возле стойки портье и, искренне надеясь, что не перепутала адрес, строчила записку.
Название маленького гостевого дома «почти возле склона» Кира упомянула вскользь, когда хвалилась, что в комфортном номере у жениха превосходные настенные ткани. Сама-то бывшая соседка жила с будущей свекровью в номере попроще, а Арнольду «надо было хорошенько отдохнуть от службы». Он и отдыхал с размахом. Ни в чем себе, что называется, не отказывая.
Вспомнив о вечере в чайной, я так сильно припечатала магическую скрепку, что от листика пошел подозрительный дымок. При виде выжженного отпечатка взгляд портье, забравшего конверт для пересылки, сделался очень выразительным.
Взгляд Филиппа был не менее выразительным, когда вместе с завтраком и двумя экземплярами «Вестника» (каждому по одному, чтобы не дрались за самую интересную полосу) в номер принесли ответное послание от Киры. С важным видом коридорный вручил мне ничем не запечатанный, а просто сложенный надвое листик. Знакомым аккуратным почерком бывшая соседка написала, что сможет увидеться в полдень.