Дэйвенпорты

Хелен только надеялась убедить их, что достаточно сведуща в вопросах этикета и домоводства. Может, тогда ее освободят от уроков с миссис Милфорд после обеда. Девушка уже устала издали наблюдать, как другие механики пытаются починить тот самый «Форд», урывая свободные минутки то днем, то ночью, и ждать, когда Джон объявит, что можно без помех вдвоем перелопатить финансовые документы по отцовской компании. Ее раздражало, что ей не позволяют работать там, где ей хочется, заниматься тем, что ей интересно. Боковой столик задрожал под ее кулаком.

– Чем вас столик обидел?

Хелен подпрыгнула от неожиданности.

На пороге стоял Джейкоб Лоренс. Он был так красив. Настолько красив, что у девушки перехватило дыхание. В слабом освещении они впились друг в друга взглядами. Хелен не понимала, почему он производит на нее такое впечатление. Усилием воли она привела в порядок мысли.

– Столик? Меня обидел не столик. Меня обидело то, что некоторые убеждены, будто именно вот на это я должна тратить свое время.

Мистер Лоренс посмотрел на ее работу. Вынул руки из карманов и скрестил их на груди. Хелен старалась не видеть, как от этого движения ткань его пиджака пошла складками, как изогнулись в раздумье его губы. Каждый глубокий вдох для успокоения нервов позволял ей почувствовать аромат его лосьона после бритья, и девушка ощущала такую невесомость, какой не чувствовала даже после крошечных глотков хереса, которые иногда тайком делала за ужином.

– Не знаю, – сказал Джейкоб Лоренс. – А мне очень даже нравится.

– Я не собираюсь делать домоводство своей привычкой, – отрезала Хелен.

– Ну, может, тогда хотя бы запасным планом? – предложил собеседник. Девушка мрачно зыркнула на мистера Лоренса, а тот улыбнулся: – Шучу, шучу.

Он положил ладонь на ее локоть, и они вышли из комнаты, встав в нескольких шагах от входа в столовую. Мистер Лоренс загородил ее от членов семьи, которые как раз перемещались из гостиной к столу. Возгласы удивления миссис Дэйвенпорт привели Хелен только в еще большее раздражение. «И как это может быть важнее, чем научиться семейному бизнесу?»

– Совсем не смешно, – сказала Хелен мистеру Лоренсу. Она пошевелила плечами. Ее локоть выскользнул из ладони британского холостяка, и девушка ощутила холодок. – Куда мы идем? Надо возвращаться к столу.

– Хелен, подожди. – Мистер Лоренс посмотрел на девушку, и на лице его в этот момент читалось несвойственное ему выражение сомнения. – Не знаю, сколько еще я смогу притворяться, будто между нами ничего не происходит.

Он пригладил свои аккуратно подстриженные усы.

Хелен поймала себя на том, что думает о его губах. Она быстро покачала головой:

– Джейкоб, ты сам сказал, что дал Оливии слово. А она моя сестра.

– Но я хочу быть не с ней, – возразил он. – Я хочу быть с тобой.

Это признание зазвенело в ушах девушки. Во рту у нее пересохло, все слова потерялись в круговороте чувств, слишком мощных и пугающих, чтобы можно было их сдержать. Она облизнула губы и ответила чуть слышным шепотом:

– У меня тоже к тебе чувства. – Она видела, как просияло лицо мистера Лоренса, и от этого искреннего ликования у девушки защемило сердце. – Но хотя мы с сестрой и не так близки, как когда-то, я не могу так поступить с Оливией.

Она молча следила, как мистер Лоренс размышляет над ее словами. Боль в ее душе стала куда сильнее, чем секунду назад. Но по крайней мере она избавит сестру от подобной боли. У Оливии будет шанс прожить жизнь так, как она мечтала: рядом с ней будет преданный муж. Если она хочет именно этого. Хелен уже не совсем понимала, чего хочет Оливия. То она где-то бродит по ночам в компании загадочных личностей, то обещает Хелен, что та первой узнает об официальной помолвке с мистером Лоренсом.

Хелен заставила себя не слушать возражений, которые шептал ей холостяк из Британии. Здесь ни Хелен, ни Джейкоб Лоренс ничего не могли поделать. Хотя кое-что мистер Лоренс все же мог. Он мог разорвать отношения со старшей сестрой. Можно было бы назвать этот разрыв обоюдным решением, чтобы смягчить урон, который, как казалось Хелен, будет неизбежно понесен. Ну конечно, она желала счастья и мистеру Лоренсу. Оливия могла сделать его счастливым.