Тристан закатил глаза.
– Так, по-твоему, это хорошая мысль?
– Это мысль, – уточнил Нико, пожимая плечами. – Сама по себе она не хороша и не плоха. – Он не стал говорить о том, что именно это пытается донести до Либби. – Тут не надо принимать никаких решений. Никакой этики. Это моральная мертвая зона. Что делать, пройдя в ту дверь, решать философам. Или одному из двух очень убедительных телепатов. – Он снова пожал плечами. – Я просто физик, который потенциально может помочь этой двери появиться.
– Просто физик, ну-ну. – Тристан начинал капризничать. Говорил в пустоту. Покачав головой, он еще раз посмотрел на Нико. – По-твоему, такое бывает? Решение без этической нагрузки?
Как и пресловутое естественное состояние, стаз, которому плевать на чьи-либо срочные дела и повестки.
– Технически, думаю, нет, – признал Нико, – не совсем. Однако этика – дело странное, хитрое. Вот я не могу быть этичным. Не могу купить футболку или съесть манго так, чтобы при этом не пострадала тысяча человек. Верно? В смысле, такое надо обсуждать с Роудс, – добавил Нико. – Это она у нас эксперт по высокой морали. Меня вообще взяли за красивые глазки.
– Да, точно, конечно, – устало выдохнул Тристан, массируя виски.
– И вообще, – импульсивно напомнил Нико, – кто сказал, что гибель миру принесет именно Атлас?
– Роудс, – ответил Тристан.
– Вот-вот. Да только проблема может быть в любом из нас. Кто знает, что пробудила бы перспектива мирового господства во мне? То-то Роудс запищит от восторга, узнав, что все это время именно я был злодеем.
Тристан, похоже, не проникся попыткой Нико обернуть все шуткой и вместо этого нахмурился, глядя в пустоту. Потом он попробовал сменить тему:
– Что ж, ладно, для галочки: я вообще не задумывался, парит ли тебя, что я сплю с Роудс. На этот счет мне твое мнение по боку.
– А вот и он, Тристан Кейн, которого мы знаем и любим, – бодро объявил Нико. – Ладно, рад, что с этим мы разобрались.
– Нет, я говорю… – Тристан закатил глаза. – Между нами ничего этакого, – пояснил он, указав на себя и Нико. – Все нормально. Мне твои чувства совершенно параллельны, потому что да, ты сам сказал, у тебя Гидеон…
– Которому ты, похоже, нравишься, а значит, мы хреново разбираемся в людях. – Нико помолчал, озираясь. Он пока еще не привык, что в доме почти никого. Так и ждал, что вот-вот придет Париса, возникнет из ниоткуда Каллум, а Рэйна впорхнет и взглянет на него как на придурка.
Нико время от времени по просьбе Макса пропадал из дому – всякий раз, когда обострялось чувство, будто… стены давят. Когда это становилось особенно невыносимо. Гидеон там или не Гидеон, а задержавшись в доме, Нико чувствовал, что сходит с ума. Старое напряжение никуда не делось, ему по-прежнему казалось, будто его иссушает и из него, как из клена, тянут сок. Только теперь ощущение заметно ухудшилось.
Нет, чем дольше он проводил в этом доме, тем острее хотелось заняться каким-нибудь делом. И теперь, когда вернулась Либби, она словно бы принесла с собой ворох новых задачек, однако вместе с тем, неизбежно, Нико будто бы получил в распоряжение набор новых ключей. То есть мог открыть новые двери, найти то, что искал целый год.
Шанс узнать, не раскроет ли вселенная свои тайны, если ее как следует умаслить. Попросить вежливо.
– Искренне надеюсь, что ты, ну, это, счастлив, – сказал Нико Тристану, не заметив, как впал в задумчивость. – Вы ведь хорошая пара. Ты и Роудс. С тобой она не такая дерганая.
Тристан издал непонятный уклончивый звук.
ebooksa