Но только я осторожно выдвигаюсь за уходящей троицей, как снова раздаются шаги и хлопает дверь здания. Мужик в возрасте: налёт морщин, седина в гладких, зачёсанных назад волосах. Останавливается перед дверью, потягивается и зевает во весь рот, демонстрируя острые, чуть короче моих, жёлтые зубы. Встряхнувшись по-собачьи, лезет в карман, достаёт что-то небольшое, с металлическим отблеском. Портсигар. Закуривает.
Что ж, возьму этого. Он и без компании, и постарше, может, знает больше. Однако всё же с сожалением провожаю взглядом удаляющуюся троицу. Повезло тебе, жираф. Я бы с удовольствием изучил, до каких пределов выкручивается твоя шея.
18.
Зубастого я решил к нашему лагерю на тащить. Конечно, хочется проверить, всё ли там в порядке, но… Лучше мы с ним вдвоём поговорим. Наедине.
Подвесив мужика за ноги на толстую ветку, тычу ему в нос перцовкой, чтобы пришёл в себя. Дёргается – значит, очухался. Поизвивавшись гусеницей и помычав в кляп, замечает меня. Замирает, вылупившись, за что тут же получает ботинком в грудь – нехрен пялиться, не в музее.
Жду, пока он перестанет раскачиваться, будто маятник. Какие на Альфе красивые леса! Здесь, к северу от мёртвого города и нашей базы, деревья другие, чем я видел раньше, более низкие и раскидистые. Однако воздух такой же свежий, даже чем-то цветочным отдаёт. Прекрасный день! В том числе для пыток.
– Ты правша или левша?
Молчит. Пытаюсь нащупать его сознание – ощущение совсем слабое, неразборчивое. Не знал, так и не подумал бы, что мутант. Видимо, они тут совсем другие, чем мы. Впрочем, я не такой уж телепат, это вон Ру у нас более восприимчивый. Но ничего, зато я умею по-другому.
Пинаю сильнее и выше, в живот. Помычав и покачавшись, мужик снова повисает вниз головой, глядя на меня вроде как испуганно. Недостаточно, на мой вкус.
– Я спросил, ты правша или левша?
Мычит.
– Ничего не понял. Значит, будем считать, что правша.
Развязав его руки, прижимаю левую к стволу дерева, на котором он висит, и с силой втыкаю нож. Лезвие легко входит в древесину рядом с ладонью.
– Хм. Что-то я промахнулся. Давай ещё раз. Главное, не дёргайся.
Вытаскиваю нож, на что зубастый разражается невнятной, но экспрессивной тирадой сквозь кляп. Протестует, ясное дело.
На этот раз лезвие входит в верхнюю часть ладони, под пальцами. Мужик взрывается протяжным воплем.
– Ох, как неудачно… И больно, наверное, да? Я же говорил – не дёргайся. Ладно уж, как получилось. Теперь будем разговаривать.
Однако мужик не затыкается, приходится шлёпнуть его по морде. Легонько так. Если учесть, насколько я сейчас зол, так просто невесомо.
– Прекрати выть. Сейчас я выну кляп, и ты ответишь на мои вопросы. Будешь орать или упираться – вторая рука окажется вот здесь, рядом с первой. А у тебя ещё ноги есть – знаешь, как больно, если нож в колено воткнуть? Хочешь проверить?
Мужик мотает головой. Вот на этот раз с достаточной степенью испуга.