В белом свете фонарика происходящее выглядит фантасмагорией. Ру – с закрытыми глазами и перекошенным оскалом – вцепился в ногу мелкого и сильными рывками дёргает его к себе. Старший пацан, перепуганный, тянет брата за руки. Мелкий, распластанный между ними, воет как сирена. Переломанные руки Эйруина выгибаются под неестественными углами, но я знаю, что в бессознательном состоянии это вообще не препятствие, и Ру медленно, но верно подтаскивает мелкого всё ближе, сам тянется к нему оскаленным ртом без зубов. У него что, кровь на губах?!
Прыжком влетев в этот клубок, раздёргиваю всех в разные стороны, на автомате прокусываю свою руку и пихаю в рот Ру. Конечно, это не то зрелище, которое стоит показывать детям, но уж извините. Я здесь ради него, и если Ру хочет есть, то я обязан его накормить, а не думать о том, как бы не шокировать окружающих мутантскими повадками.
Только почему у него рот в крови? Снова из носа течёт, или всё же добрался до кого-то из них?
Замираю над Ру на четвереньках – он уже успокоился, с довольным урчанием присосавшись к моей крови, – и оглядываю детей. Повреждений не видно. Младший так и ревёт, а старший вроде ничего, спокоен, или это шок? Чёрт, да у меня самого сердце со страху колотится.
– Укусил? – Ответа нет, и я невольно рявкаю: – Укусил или нет?!
Старший трясёт головой. Чёрт, почему я не сообразил сказать им, чтобы не приближались к Ру? И как теперь это объяснять? А впрочем, стоит ли вообще что-то объяснять? Ну да, вот такие мы, уж извините. Уроды, вампиры, демоны и прочие эпитеты на ваше усмотрение. Что я могу сказать им, чтобы успокоить? «Извините, этот дядя – с мордой как из фильма ужасов – вовсе не хотел вас сожрать, это всего лишь недопонимание»? Мне редко бывает неловко за то, что я мутант, но вот сейчас – тот самый случай. Как будто между мной и этими детьми мгновенно выросла стена, которую теперь уже не разрушить.
Поэтому я просто слежу, как Ру ест, прислушиваюсь к ощущению, как его прохладный язык гладит мою кожу, собирая капли. Передних зубов нет совсем, ни сверху, ни снизу. В сломанной челюсти на каждом глотке противно хрустит, словно кости трутся друг о друга. Иногда что-то щёлкает – кажется, в горле.
Свободной ладонью щупаю его лоб, с правой стороны, где череп цел. Кожа тоже холодная. Зато жара нет. Ест всё-таки, сам. Значит, уже получше. Должно быть лучше. На его коже ещё чувствуется могильный запах, сырой земли и застарелой грязи, однако окружающие запахи его перебивают. Свежий лес. Мокрые камни. Прелые листья. Всё будет хорошо.
Хотя, если честно, всё далеко не так радужно, как мне бы хотелось убедить себя. Сзади череп раздроблен в кашу, спереди вмятины глубокие, и я по-прежнему не чувствую никаких признаков его сознания. Если мозг сильно повреждён, то жизненные функции тела ещё ничего не значат, Ру может не очнуться.
И ему нужна нормальная медицинская помощь, одной кровью тут не отделаешься – она помогает зарастить ткани, но сломанные кости на место не поставит, – так что пора заканчивать. Кровь здесь в дефиците, мне потери восполнить нечем, так что после недолгого сопротивления я всё же отсоединяю Эйруина от своей руки. На всякий случай дезинфицирую, мне категорически нельзя ослабнуть. Подумав, закидываю в рот пару витаминок.
Тем временем на заднем плане раздаются лишь редкие всхлипы, мелкий уже почти успокоился.
Старший мальчишка вдруг говорит:
– Это я виноват. – В ответ на мой взгляд поясняет: – Нельзя подходить к спящему демону. Я знаю, а Экхард ещё глупый, не знает. Я должен был следить. Но я заснул. Ой…
Видимо, до него дошло, что он назвал имя брата, хотя не хотел. Я, чтобы не смущать мальчишку, делаю вид, что ничего не заметил. У нас тут просто непринуждённый трёп. Может, позже подвернётся случай обсудить странные имена.
– Это тоже правило из книги?
– Нет, не из книги. Это все знают. Одну девочку укусил, сильно. Теперь она плохо ходит.
– Это было в вашем поселении? Ты сам видел?
– Да.
В поселение приносят мутантов в бессознательном состоянии? Тогда вопрос в том, как именно они охотятся. Не хватало ещё, чтобы нас забросали гранатами с усыпляющим газом. Конечно, в лесу это непросто, но кто их знает.
– Ты видел у демонов раны, кровь? Или они просто спали?