– Клеменсу было двадцать пять лет, мне – семнадцать. Его жизнь оборвалась и моя кончена. За сорок два года наших загубленных жизней я хочу сорок две жизни тех, кто их загубил, – она кивнула на пленных.
– Ты хочешь, чтобы мы казнили сорок два пленника? – переспросил Раймонд.
– Нет. Я сама хочу их казнить, – горящий взор Алисы обжёг герцога, и он вздрогнул.
– Бог мой! – не выдержал сэр Арчибальд.
– Твоя просьба необычная и страшная, – проговорил Раймонд, отведя глаза. – Я много раз видел казнь, но никогда не видел, чтобы палачом была женщина.
– Вы обещали исполнить моё желание, – сказала Алиса, всё так же прожигая его взглядом.
– Опомнись! – воскликнул сэр Арчибальд, пытаясь привстать с носилок и вновь упав на них. – В бою можно срубить десятки голов, но убивать безоружных?! Палач проклят перед Богом и людьми… Клеменс был мне как сын, – голос сэра Арчибальда дрогнул, – но я не принесу кровавую жертву на его могиле.
– Значит, вы не любили его так, как я. Пусть я буду проклята, но я отомщу за нас, – сказала Алиса. – Вы обещали исполнить моё желание, – повторила она, обращаясь к герцогу.
– Я умываю руки, – ответил герцог Раймонд. – Я исполню твою просьбу, но потом ты покинешь нас. Я никогда больше не хочу о тебе слышать.
– Да будет так, – сказала Алиса.
Алиса сама выбрала место для казни, – возле могилы Клеменса была небольшая площадка на краю скалы, – и велела принести свой меч.
– Меч маловат. Лучше бы ей взять большой, двуручный, им можно отрубить голову с одного удара, – переговаривались солдаты герцога. – Да, не повезёт тем, за которых она возьмётся. Я видел казнь, когда голову отрубили только с четвёртой попытки, да и то пришлось неумехе-палачу довершить дело ножом… А мне рассказывал один знакомый, подручный палача, что голова всё ещё видит и слышит, когда её показывают толпе, а потом от боли вгрызается в корзину, куда её кидает палач. Этот малый говорил, что корзина после нескольких казней вся бывает изгрызена… А какие гримасы выделывает отрубленная голова! Дергает щеками, подмигивает, что-то шепчет, а иногда шевелит ушами! И смех, и грех… Перестань, разве над этим шутят?.. Смотрите, подвели первого пленного! Сейчас начнётся…
Первый, кого подвели к Алисе, был здоровенный детина с толстой шеей. Ему связали руки и поставили на колени перед Алисой; он не мог понять, зачем это сделали, и лишь когда она подняла меч, до него дошло, что эта девица – палач.
– Нет! – вскричал он. – Только не эта рыжая ведьма!
– Молчи, – процедила Алиса сквозь зубы и ударила мечом.
Удар пришёлся по краю шеи и по плечу, кровь залила лицо казнимого.
– Ведьма, – отплёвываясь, прохрипел он.
– Что я говорил?! – не выдержал кто-то из солдат.
– Замолчите! – прикрикнул на них герцог Раймонд, а сэр Арчибальд отвернулся, чтобы не видеть происходящего.
Алиса ударила ещё раз, и ещё: наконец, голова упала к её ногам. Артерии пульсировали в том месте, где их перерезал меч; глаза казнённого были широко открыты, веки подёргивались, зрачки с немой злобой вперились в Алису. Голова открывала рот и двигала губами, будто собираясь что-то сказать. Через минуту всё было кончено, глаза закрылись, все признаки жизни угасли.
ebooksa