Женщина-рыцарь. Самые необычные истории Средневековья

22
18
20
22
24
26
28
30

– Пока я нашел только одного: он у меня главный министр. А остальные… Любого можно вешать без разбора – либо за воровство, либо за глупость… Так что не взыщи, кум, не могу тебя пока от поборов освободить. Не сердись и продолжай делать своё сукно. Оно у тебя отменное, и продаешь ты его недорого: будут сукно твое покупать, – будет у тебя курица к обеду.

– Да поможет мне Господь! – перекрестился суконщик.

– Однако мне пора в дорогу. Мои дворяне меня заждались, – сказал Генрих, вставая из-за стола.

– Куда же вы, ваше величество, на ночь глядя? Не осмелюсь предложить вам ночлег в моём доме, но председатель Городского Совета с радостью примет вас у себя, – засуетился хозяин, подавая королю шляпу и плащ.

– Нет, любезный, надо ехать. Спасибо за еду. Возьми эту монету, пригодится! Да прикажи кому-нибудь посветить мне, а то впотьмах не найду выхода.

– Конечно, ваше величество! Один момент, ваше величество! Эй, племянница, принеси огня и посвети его величеству! Живо! – закричал суконщик, ударив кулаком по столу.

– Какой ты сделался официальный, кум, прямо церемониймейстер! – усмехнулся король.

Прикрывая рукой свечку от сквозняка, в комнату вошла юная девушка. Генрих, уже направившийся к двери, остановился. Девушка была поразительно красива: на свежие щёчки падали из-под чепчика густые локоны чёрных волос; тёмное платье с белым передником изящно облегало грациозную фигуру; большие карие глаза красавицы смотрели весело и живо. Генрих улыбнулся:

– Твоя племянница – просто чудо, кум!

– Сирота, – пояснил суконщик. – С детства живёт у нас. По летам её пора замуж выдавать, но кому нужна невеста без приданого?

Тем временем девушка бросила быстрый взгляд на короля. Несмотря на немолодые годы, он был крепок и строен; взгляд его был не вялым и недовольным, как у старика, а живым и энергичным, полным желаний, – если бы не седина в волосах, короля можно было бы принять за юношу. А ведь он столько перенёс в своей жизни!.. И девушка тоже улыбнулась Генриху, отчего стала ещё привлекательнее.

– А знаешь, кум, – сказал он, – ты, пожалуй, прав, не надо мне ехать в ночь. К тому же, я что-то не наелся. Вели принести всё лучшее, что у тебя припрятано в погребе – я заплачу вдвойне. Попируем, как следует, а потом я заночую у кого-нибудь из ваших городских богатеев.

– О, ваше величество, вы оказываете мне такую честь! – низко склонился хозяин.

– Брось кланяться и причитать, кум, что это на тебя нашло? Мне гораздо веселее видеть, как ты осушаешь стакан за стаканом, чем твои упражнения в учтивости, – хлопнул его по лечу Генрих.

* * *

Ужин продолжился и вскоре суконщик совсем разомлел. Он засыпал, вздрагивал, просыпался и бормотал что-то бессвязное. Генрих же только немного раскраснелся. Он рассказывал племяннице хозяина всякие уморительные истории, которые заставляли её хохотать до слез. Как бы невзначай он брал девушку за руку или обнимал за талию; она отстранялась, но не уходила и всё чаще смотрела на короля с волнением и ожиданием. Генрих очень хорошо знал эти признаки разгорающейся страсти: предчувствие её было таким же прекрасным, как сама любовь. Как восхитительны были все эти мимолётные взгляды, лёгкие прикосновения, ничего не значащие слова! Всё это было счастьем, но ещё большее счастье ждало его впереди…

Наступила ночь. Суконщик спал, уронив голову на стол. Генрих встал, обнял девушку и поцеловал её.

– Ах, ваше величество, – пролепетала она.

– Ты прекрасна, как майское утро; твой нежный голосок веселит мне сердце, как пение соловья на рассвете… Разве я виноват, что моя кровь кипит от любви к тебе, а сердце стучит так сильно, что больно дышать, – шептал Генрих.

Девушка томно вздохнула, глаза её закрылись, она обвила рукой шею короля и тоже поцеловала его.

– Я приду к тебе сегодня, моя любимая, – продолжал шептать Генрих. – Где твоя комната?