Мисс Джин продолжала говорить. Речь у нее каждую неделю была одинакова. Ешь хорошо, отдыхай, молись, не забывай, зачем ты тут, ребенок заслуживает лучшего, чем ты. Я слабо улыбнулась, изображая покорность и признательность.
– Хорошо, я рада, что мы друг друга поняли. Увидимся на следующей неделе. – Она протянула мне ириску из хрустальной тарелки на столе, а потом отослала.
По вторникам у нас перед ужином был час тихих размышлений. Предполагалось, что мы найдем себе уголок для молитвы, но я обычно в это время смотрела в окно на деревья и скачущих по ним белок. Я пошла в туалет внизу и тут столкнулась с Баблс – она вышла из двери, ведущей в подвал.
– Что ты там делала?
У нее был удивленный вид, будто я застала ее за воровством еды из запертой кухни.
– Просто проверяла в прачечной свежие скатерти перед ужином.
Это звучало довольно бессмысленно, но не успела я задать еще вопрос, как мы услышали громкий крик.
– Не-е-ет! Не-е-ет!
Две бессрочницы тащили Клару по коридору, за ними шла мать Маргарет с золотым крестом в руках.
– Мы договорились.
– Я передумала.
– Стыд и позор! – взревела мать Маргарет. – Это недопустимо!
– У меня есть права! – закричала Клара во все горло.
– Единственное право, которое у тебя есть, – это сутки в комнате позора. – Мать Маргарет поднесла крест к лицу Клары. – Отец наш Божественный и вечный, молю Тебя через Непорочное Сердце Марии, вместе с Сыном Божьим и Святым Духом сокруши власть Твоего величайшего врага Сатаны и его злых духов. Вырви из его власти разум этого дитяти.
Платье Клары задралось до пояса, и я увидела, что трусы у нее в крови.
Мать Маргарет развернулась к собравшимся и взревела:
– Идите и найдите себе место для молитвы, немедленно!
Остальные девушки разбежались, но я застыла как вкопанная. Клара испустила душераздирающий крик, и ее швырнули в комнату позора. Когда дверь захлопнули и заперли, Клара стала так биться в нее и кричать, будто от этого зависела ее жизнь.
– К следующей нашей встрече лучше бы тебе созреть подписать документы, – рявкнула мать Маргарет, а потом заметила меня. – К ней хочешь, Руби?
Я попятилась прочь и на подгибающихся ногах завернула в классную комнату. Когда я спросила у Лоретты, что там в комнате позора, она сказала, что никто точно не знает. Но, послушав леденящие душу крики Клары, я решила, что не хочу это выяснять на собственном опыте.