Чужое зверье

В российской историографии полностью упускается и тот факт, что Ледовое побоище носило оборонительный для нашего противника характер. Дело в том, что сражение происходило на земле эстов (предков современных эстонцев), сеньором которых было Дерптское епископство. То есть фактически Александр вторгся на чужую территорию.

Кроме того, совсем рядом находился Псков, заключивший ранее с иноземцами соглашение о военной защите, в том числе от восточных русских соседей.

Новгородцы же захватили Псков и начали грабить земли эстов (на этот факт есть намёк даже в русских летописях). Немцы выступили против „агрессора“, действуя в рамках существующего договора и желая предотвратить разорение подконтрольных территорий.

Да, союзное соглашение, которое заключили псковичи, было не совсем добровольным. Например, по его условиям в Пскове находилось два немецких фогта (управляющих), но чужеземное влияние характер оккупации не носило. Как раз наоборот, псковичи, мягко говоря, недолюбливали новгородцев.

Причина враждебности псковичей к восточным соседям заключалась в постоянных грабительских набегах рыцарей и новгородцев друг на друга. От них сильно страдал Псков, находившийся между этими двумя мощными центрами силы.

В этой ситуации псковичи тяготели больше к союзу с рыцарями. Подтверждением этого тезиса является Битва при Сауле (Шауляйская битва) 22 сентября 1236 года, где на стороне сражавшихся с Литвой меченосцев выступили около 200 псковских воинов.

Об этом крайне неудобном эпизоде в нашей официальной историографии вообще не принято упоминать. Шауляйская битва и договор Пскова с рыцарями никак не встраиваются в идеологическую концепцию о борьбе русских княжеств с экспансией крестоносцев на восток, которые якобы мечтали насадить на Руси католичество.

Такой взгляд на события 1230–1240-х годов был выгоден всем правителям России. Царскому режиму он позволял отстаивать тезис о необходимости защиты православной веры от чужеземцев. В свою очередь, советская власть трактовала победы Александра над шведами и немцами как пример неизбежного возмездия Западу за агрессивную политику.

В наше время культ небольших по масштабу Невской битвы и Ледового побоища используется в целях пропаганды как важности защиты православия, так и собственной территории от экспансии Запада.

Тем не менее реальная деятельность новгородского князя на западном направлении была очень противоречивой и совершенно не встраивается в существующий более трёх столетий стереотип ярого защитника Руси от проникновения западной культуры. Достаточно сказать, что после победы над ливонскими войсками Александр разрешил установить в Пскове католический храм (!).

Чрезвычайно запутанными были отношения у новгородского князя и с Золотой Ордой. В борьбе за власть на Руси он оказывал открытую поддержку монголам. Так, в 1252 году хан Неврюй совершил карательный поход против брата Невского, великого князя Владимирского Андрея Ярославича.

Ордынцы разорили Владимир и ряд городов Северо-Восточной Руси.

Нам по-прежнему неизвестно, действовал ли Неврюй по просьбе Невского или нет. Как бы то ни было, новгородский князь не предпринял достаточно усилий, чтобы иначе решить проблему с братом и заодно уберечь многострадальные русские города.

Неудивительно, что после Ледового побоища рассказ о великих свершениях Александра прерывается. В учебниках часто записываются скупые строки о том, что Невский был умелым дипломатом и смог спасти Русь от нового монгольского нашествия, осознавая невозможность достойного сопротивления ордынцам.

Возможно, что тезис о дипломатическом таланте Александра действительно в какой-то степени верен.

В чрезвычайно тяжёлых, почти безвыходных условиях он пожертвовал братом и несколькими городами, а не всем государством.

Однако в силу вполне объективных факторов Невского (кстати, происхождение данного прозвища по-прежнему остаётся загадкой — с битвой оно никак не связано) нельзя назвать судьбоносной фигурой для Руси. Александр не был защитником от проникновения католичества и не совершал никакого антизападного цивилизационного выбора, который ему приписывают.

В то же время новгородский князь был, без сомнения, сильной, прагматичной, умной и влиятельной в Восточной Европе фигурой. Об этом лишний раз говорит его переписка с Папой Римским.

Вся вышеизложенная информация находится в открытом доступе и поддерживается серьёзными отечественными историками. Однако в силу политических причин и сложившейся традиции почитания Александра как безусловного морального авторитета (он причислен к лику святых) и образцового руководителя наши граждане практически ничего не знают о непростой истории нашего Отечества в середине XIII века».

О взаимоотношениях Александра Невского с Золотой Ордой говорится ещё в одной статье: