Кашель первый выбил два
Кашель другой — тоже два выбил.
Можешь спокойно теперь ты кашлять
Да хоть целыми днями
Третьему кашлю совсем нечего делать с тобой!
Повисла пауза.
В следующее мгновение арочный свод над бассейном содрогнулся от громкого хохота восьмерых мужчин.
– Да-да, какой заразе тебя взять? Ты уже поправился от всех, каких можно – смеялся Гален.
С Эвдемом пришел уже упомянутый моими новыми знакомыми Главкон, а также трое рабов, таскающих его поклажу, книги, масла и прочий довольно примечательный скарб.
Ну-ну, старик, ты преувеличиваешь! – похлопал Эвдема по плечу Гален. – Кашель?
Эвдем крякнул и стал осторожно спускаться в воду, рукой подав знак, что о болячках разговор пойдет позже. Кожа на его руках дрябло болталась. Я подумал тогда о немилосердности времени к нашей телесной оболочке. Но старик держался намного крепче, чем выглядел.
Окунувшись в воду он шумно выдохнул и спиной откинулся на закругленный мраморный бортик, раскинув руки на его края для опоры. Поза его тела излучала привычную властность.
– Так ты что же, Гален – пошел в политику, как хотел Никон? – весело спросил он. – Приехал в Рим, чтобы стать сенатором? – глаза его смеялись.
Я заметил, что Гален на мгновение смутился, но быстро нашелся и рассмеялся в ответ.
– Много воды утекло, Эвдем. В ее бурные потоки ненароком попали и мои политические амбиции – Гален улыбался несколько натянуто.
– Отчего так? В чем же осознал свою энтелехию[10]? Неужто как я, хочешь быть бродячим философом? – Эвдем усмехнулся.
– Нет – я врач – в голосе Галена я услышал нотку гордости.
Старый философ присвистнул.
– Тут в Риме врачей… всякий кто назовется – тот и врач. Рабы в основном. И тут не Пергам, там-то не затеряешься – в Риме даже если ты полный идиот – завтра про тебя уже забудут. Новые ряды пациентов заполонят атриум. Здесь никто никого не знает, город слишком велик…
Эвдем изучающе смотрел на Галена.