– А оно и остановилось, но его запустили снова.
Что-то в голосе Брионии заставило Нюха пристальнее взглянуть в ее глаза.
– Ты! – воскликнул он. – Ты спасла меня!
Бриония отвернулась и фыркнула:
– Я ветеринар. Это моя работа.
В это мгновение Нюх почувствовал огромную нежность к своей лучшей подруге. Он протянул лапу и коснулся ее плеча. Она стряхнула его лапу, впрочем без раздражения. Взаимная напряженность ослабла. Нюх почувствовал некоторую неловкость. Он был бесконечно благодарен Брионии – этого и следовало ожидать, – но к благодарности примешивалось и более глубокое чувство, которого он прежде не испытывал.
– Ты спасла мне жизнь, и я этого никогда не забуду!
– Ну, надеюсь, ты не будешь каждый день упоминать об этом за завтраком, вместо того чтобы прятаться за «Курантами» и делать вид, будто интересуешься новостями.
Она по-прежнему стояла к нему спиной.
– Я делал бы это, чтобы напоминать себе, какая ты замечательная… какая опытная, какая блестящая…
– Ах, замолчи! – повернувшись к нему, бросила она. – Ну, пора в гостиницу. Все ждут тебя и волнуются. Думаю, я попрошу здешних ветеринаров отдать тебя на мое попечение. Иначе они станут настаивать на обследовании. Я бы тоже на этом настаивала, только знаю, что ты не согласишься. Ну, ты готов сделать несколько детских шажков?
– Готов.
Она взяла его за лапу и повела к двери.
Грязнуля и Плакса сидели в холле больницы, мрачно поглядывая на плакаты с изображением ужасов ящура, парши, гриппа и прочих страшных заболеваний. Грязнуля думал, что здорово быть здоровым, глядя на стены. Он сжимал и разжимал ржавую пружину, упражняя лапу.
Впечатлительный же Плакса нашел у себя все признаки парши. Один из симптомов этой ужасной болезни – головная боль. И действительно, у него ужасно болела голова. Что-то говорилось на плакате и о волдырях во рту. Не те ли это волдыри, которые он нащупал языком? Плакса размышлял, а не рассказать ли об этом кому-нибудь из леммингов-ветеринаров, то и дело снующих мимо него? Хотя, вполне вероятно, они отмахнутся от него, сказав, что он совершенно здоров. С другой стороны, они могут сказать, что жить ему осталось всего несколько дней. И что тогда делать?
Оба друга вскочили, увидев, что Бриония ведет Нюха.
– Эй, хозяин? Ты в порядке? – радостно крикнул Грязнуля.
– Думаю… да. Только немного подмок.
– Ты видел, как я научился кататься? – закричал Плакса фальцетом. – Ты видел, что я проехал целых сорок метров, ни разу не упав?
– До того, как он угодил в полынью, или после? – огрызнулась Бриония. – Послушай, Плакса, неужели ты не соображаешь, что Нюх уже был в воде, когда ты выписывал свои кренделя?