Свен пожал плечами и продолжил прерванный разговор. Жар нарастал, в глазах все поплыло. Я добрался до туалета и закрыл за собой дверь на щеколду. Из сумки извлек шприц и заготовленный пузырек морфия. Закатав рукав до плеча, я перетянул руку ремнем, наполнил шприц и, не думая больше ни секунды, вколол его содержимое в вену. Почему-то в это мгновение я вспомнил лекцию, которую нам читали в институте. Нашим преподавателем был маленький пожилой мужчина в крохотных круглых очках и с густой седой бородой, его звали Кристиано Рамос. Помню, как он сидел на своем стуле, поглаживая живот, и говорил: «Морфин при его внутривенном введении очень интенсивно поглощается тканями. В течение каких-то десяти минут после внутривенного введения более девяноста процентов морфина исчезает из системного кровотока. Что мы с вами можем сказать об агонистическом влиянии морфина на опиатные рецепторы? Дело в том, что этот процесс сопровождается снижением уровня сознания, ощущением тепла, сонливостью, а также эйфорией. Однако у некоторых лиц при первичном введении препарата может развиваться дисфория. Тем из вас, кто не помнит, что значит данный термин, я напомню. Слово «дисфория» происходит от греческого dysphoria, означающего «страдать», «мучиться». Она представляет собой форму болезненно пониженного настроения. Если говорить о симптомах, то следует упомянуть злость, раздражительность, а также чувство неприязни или даже отвращения к окружающим».
Морфий начал действовать, и я почувствовал облегчение. Все действительно было именно так, как говорил нам Рамос. По телу разливалось тепло, отдававшее в каждый палец, в каждый волосок. Все вокруг стало плавным и спокойным. Это чувство настолько естественное, незаметное, что его трудно уловить, но оно действительно есть. Интересно, жив ли сейчас Рамос и чем он занимается? Вначале он хотел влепить мне плохую оценку по своему предмету, но потом подумал, постучал пальцами по столу и, махнув рукой, поставил отлично, сославшись на то, что я очень амбициозный и сообразительный студент.
Раздался стук в дверь.
– Доктор, вы здесь? – услышал я голос Антонио.
– Да. Сейчас уже выхожу.
– Поспешите. Мы решили все вопросы, а теперь надо поторапливаться, иначе мы пойдем домой пешком.
– Хорошо, я все понял. Дайте мне еще одну минуту.
Я спрятал шприц и пузырек обратно в сумку, привел себя в порядок и вышел из туалета. Антонио уже был на улице, а Мария ждала меня в холле.
– Что с тобой, Саймон? – удивилась она.
– А что такое?
– Ты как-то порозовел, и настроение у тебя по виду улучшилось.
– Не знаю, может быть. Антонио сказал, что вы все сделали?
– Да. Похороны состоятся в среду в двенадцать часов. Мы выбрали гроб, цветы. Решили, как пройдет вся церемония, включая поминки.
– Прекрасно. Думаю, Жан-Луи был бы доволен.
– Очень на это надеюсь.
Я улыбнулся и обнял Марию за плечи. Этот поступок удивил ее еще больше, но она не сказала ни слова. Мы покинули бюро «Светлый путь» и, сев в машину, поехали домой. Час был уже достаточно поздний, и на улице начало смеркаться. Мое настроение, как и самочувствие, действительно сильно улучшилось, но это лишь благодаря лекарству, которое способно погубить человека.
Старушка Лилит
Добравшись домой, мы решили немного посидеть у Антонио, чтобы поговорить о том о сем и попытаться ненадолго вырваться из объятий удушающей реальности. Чуть позже к нам присоединилась и Сильвия. Мы сидели в теплой небольшой квартире вокруг круглого кухонного стола. Перед каждым стояла большая чашка горячего чая, из которой поднимался еле видимый пар. Мария принесла печенье и торт. Давно мне не было столь тепло и уютно. Мы разговаривали практически обо всем, но больше всего мне запомнились рассказы Антонио о его прошлом, а также воспоминания Сильвии о Жан-Луи. Она рассказала нам о своем первом воспоминании, связанном с добрым сказочником: Сильвия вместе с родителями приехала к нему в гости, когда ей было всего пять лет. Жан-Луи, сложив руки на груди, строго посмотрел на маленького человечка. Девочка испугалась. Но он неожиданно подхватил ее на руки, крепко обнял и поцеловал в щеку. В памяти Сильвии отчетливо сохранилось ощущение колючей бороды Жан-Луи, от которой почему-то пахло какао. Сказочник поставил девочку обратно на землю и, присев на корточки, достал из кармана пальто большую шоколадку. «Держи, малышка. Пусть твоя жизнь будет такой же сладкой», – сказал он и искренне улыбнулся. Знаете, как отличить настоящую улыбку от поддельной? Глаза. Если человек действительно счастлив, то он улыбается не только ртом, но и глазами.
Как я уже говорил, сегодня Мария предстала совсем с другой стороны. Она казалась очень тихой и скромной. Глядя на нее сейчас, трудно представить, что это женщина, которая любит крутить людьми, как ей вздумается. Может быть, она специально создала для себя такой образ? Вряд ли. А еще мне очень интересно, где ее муж? Потому что за все время моей жизни в новом городе я его ни разу не видел.
Мы разошлись около двенадцати. Антонио завалился на диван, стоящий в гостиной, Сильвия вернулась в квартиру Жан-Луи, чтобы подготовить вещи, в которые будет одет покойник. А я вместе с Марией пошел немного прогуляться под дождем. Не знаю, что двигало мной, когда я это предложил, но она с удовольствием согласилась. Около получаса мы бродили по улицам под зонтом, разговаривая на те темы, которые у нас не вызывали конфликта. Если бы она действительно была такой, какой я видел ее сейчас, то я непременно бы влюбился. Однако разум не позволял забыть о том, что под маской скрывается опасный зверь, который вцепится мне в глотку и оставит умирать в тот момент, когда я обнажу слабую сторону. Возвращаться домой ужасно не хотелось. Мне очень нравился этот вечер, этот дождь и то, что рядом со мной шла красивая женщина, но, к сожалению, времени было уже слишком много. Мы остановились на крыльце у подъезда, и я закурил.