Что ж, Геннадий Петрович, твой подарок уже на подходе. Надеюсь, тебе понравится.
Я не просто хотел насолить. Мне нужны были доказательства. Железные. Неопровержимые. Что-то, что заставит совет директоров действовать.
Совет директоров — это вообще тихий ужас. Глава, с фамилией Моржов, был таким же недалеким как Усач. Но он не терпел воровства. По крайней мере ходили такие слухи. А у меня были доказательства того, что Усач — крыска.
Доступ к финансовой отчетности был у меня еще с тех пор, когда я делал презентацию для инвесторов. Геннадий Петрович, в своей бесконечной мудрости, решил, что я, как простой айтишник-дизайнер (это Усач так назвал мою должность), все равно ничего не пойму в этих цифрах. Ошибся. Я не только понял, но и сохранил копии самых интересных документов. На всякий случай. И вот этот случай настал. Но ссылка на оффшорный банк — вишенка на торте.
Теперь нужно было все это преподнести правильно. Так, чтобы никто не усомнился в подлинности. И тут мне пригодился мой опыт работы в рекламе. Перед тем, как переквалифицироваться в веб-дизайнеры, я несколько лет создавал рекламные кампании. И научился одной важной вещи — упаковке. Даже самый скучный и бесполезный товар можно преподнести так, что люди будут драться за него в магазинах. А у меня был не просто товар. У меня была бомба.
Письмо совету директоров я сочинял с особым смаком. От имени, разумеется, «Деда Мороза», то есть самого Геннадия Петровича. Подробное описание схемы вывода денег, с указанием сумм, дат и названий компаний (Спасибо ссылке с сохраненными паролями в браузере). Никакой клеветы, только чистая правда, почерпнутая из отчетов финансового отдела. Еще одна причина, по которой я был рад свалить из этого дурдома. Все это я облек в форму «чистосердечного признания», с фирменными грамматическими ошибкам шефа, канцеляризмами и вкраплениями блатного жаргона. Получилось просто шедеврально.
— Браво, — пробормотал я, перечитывая послание. — Оскар за лучший оригинальный сценарий.
Следующий этап — смена паролей. На всех ключевых аккаунтах. Генеральный, финансовый, бухгалтерия. Вместо паролей — набор случайных символов. Пусть поломают голову.
«С Новым годом, "коллеги»!«, — мысленно поздравил я их. Поверьте, оно того стоит. Я не обижен на них. Когда работаешь в такой клоаке, как эта, все равно нужно сохранять простые человеческие отношения, но большинство "коллег» стали лизоблюдами, подражателями Усача. С «коллегами» я еще безобидно пошутил.
На рабочем столе начальника оставил прощальный подарок — анимированную картинку с золотозубым моржом с логотипа компании, которую сношает снеговик. У Снеговика морковка — не нос, а «орудие» сношения (нейросети развились до такой степени, что за секунды и не такое нарисуют).
Чисто, профессионально, без лишних сентиментов.
Пора валить отсюда. Мавр сделал свое дело…
Конец интерлюдии.
968 г., весна.
с. Березовка.
— Добрыня! — зычно крикнул я, увидев, что неподалеку, на лугу, дружина отрабатывает приемы и не видит из-за пригорка надвигающуюся волну воинов. — Сюда, быстро!
Добрыня же, с видом оскорбленного достоинства, подошел неспешно, будто делая мне одолжение.
— Что случилось, староста? — спросил Степан, с тревогой оглядываясь по сторонам.
— Войско идет, — коротко бросил я. — Много. Нужно казну перевезти в село. Быстро.
Я внимательно смотрел на Добрыню. Вот сейчас и узнаем, на чьей ты стороне.