— А кого еще? — спросил Жебокрицкий.
— Никого, — спешно ответил Молчанов.
— Так идите и ставьте, наконец, печать. Вы разве не видите, во что превращается заседание? — уже почти кричал помещик. — И девку эту, и всех остальных, всех выгоняйте. Нужно, так и полицейского кликните. Это же сущее безобразие!
Шея Жебокрицкого порозовела.
— Да-а? А журналист потом напишет фильетон — и приедет проверка из Петербурга! — продолжал высказывать свои страхи Молчанов.
— Ничего не будет. Это только спектакль, не более, ну как вас убедить. Раскройте глаза! И вас, возможно, отравили. В полицию обращаться нужно! — продолжал кричать Жебокрицкий.
— Отойдите же от ширмы, я смущаюсь. Да и бог с вами, я выхожу! — сказал исправник и через минуту уже направлялся в зал суда.
Но не успел дойти — у самой двери Молчанову преградил путь Горюнов.
— Вы что тут делаете? — спросил строгим, начальствующим тоном земский исправник.
— А почему вы меня оставляете с ними? Писатель этот уже мне вопросы задает, сколько вы мне денег платите. Вслух так и спросил, можете себе представить! Что происходит? Вы все убегаете. Я не хочу во всем этом участвовать, — чуть ли не плача, причитал Горюнов.
Он привык к размеренной жизни, никогда и никуда не стремился, имел маленький, но верный доход с поместья в двадцать дворов, а тут…
— А вдруг все-таки выйдет позже рассказ про земских чиновников, которые развели такое… мздоимство, — продолжал причитать Горюнов.
— Все. Я нынче же поставлю печать и распишусь. И закончим на этом, — решительно сказал Молчанов, уже было взялся за ручку в двери, но Горюнов вцепился в руку исправника.
— Я не подпишу, так и знайте, — горделиво приподняв подбородок, сказал непременный заседатель.
Молчанов схватил своего подельника за горло, с силой сжал так, что Горюнов захрипел.
— Ты подпишешь все, если нужно будет! — решительно сказал Молчанов.
Я наслаждался моментом. Все происходящее откровенно забавляло, тем более что я уже почти был уверен в том, что все удалось. Особого оптимизма прибавило бегство Горюнова вслед за Молчановым — надо было видеть, как он подбрасывал ноги! Лишь только третий, не проронивший ни слова заседатель, выпучив глаза, недоумевал, что происходит. При этом он даже не делал попытки как-то повлиять на ситуацию. Потекли господа заседатели, уже сами творят комедию.
И я с нетерпением ждал, когда откроется дверь в судебный зал, так как непосредственно возле нее в нетерпении стояла госпожа Молчанова и ждала возвращения своего мужа.
Дверь не заставила себя слишком долго ждать и тут же открылась.
— Хлясь, — ладонь госпожи Молчалиной взметнулась, когда она отвесила пощечину мужу.