Дорога Токайдо

Кошечка собрала оставшиеся волосы на макушке и связала их в пучок по-мужски. Потом она обмотала голову тонкой синей головной повязкой и завязала ее под нижней губой. Повязка принадлежала гостю, и он надевал ее так для того же, что и Кошечка: чтобы скрыть свое лицо.

Бабочка наблюдала за своей хозяйкой со смесью страха и восхищения. Кошечка казалось ей оборотнем — одной из тех волшебных кошек, которые принимают облик прекрасных женщин, чтобы приносить беду мужчинам. Она и в самом деле принесла беду тому, кто сейчас лежал погруженный с головы до ног в такое количество сакэ, о каком никогда не мог и мечтать.

Теми же ножницами Кошечка обстригла длинные ногти, аккуратно завернула их в один из своих украшенных гербовым тиснением бумажных носовых платков и отдала сверток Бабочке со словами: «Отнеси Ржанке, пусть она продаст их для тебя». Бабочка знала, как дорого стоят такие обрезки. По обычаю, куртизанка дарила свой отстриженный ноготь богатому покровителю в знак верности. Но часто случалось, что женщина давала такую клятву нескольким мужчинам сразу. Так как обезображенные пальцы могли выдать ее с головой, куртизанке приходилось покупать чужие ногти. Кошечка спрятала ножницы за пояс: они могли пригодиться в будущем. Она решила мстить.

— Госпожа! — окликнула Бабочка свою хозяйку, в раздумье перебиравшую вещи в маленьком дорожном сундучке гостя. Девочка нервно сосала костяшки пальцев.

— Посмотри на свои ногти, малышка. Они что, запачканы грязью рисовых полей? «Младшая сестра» куртизанки не сосет пальцы.

Кошечка почувствовала острую душевную боль — укол совести: возможно, она подвергает девочку большой опасности.

— Чем меньше ты будешь знать обо всем этом, маленькая Бабочка, тем лучше.

— Но, госпожа…

— Принеси мой дорожный плащ.

Кошечка не знала, что взять с собой в дорогу: ее всегда собирали в путь слуги. По правде говоря, слуги всегда делали за нее почти все. Она скатала в рулон тонкое хлопчатобумажное одеяло и обернула его вокруг шеи, как делают это простые люди.

В складку куртки Кошечка уложила плоский кошелек с бумажными носовыми платками и футляр, в котором находились ее трубка с длинным чубуком и крошечной медной чашкой. На соломенном шнуре она подвесила к поясу бамбуковую трубку с вином, в которой можно было хранить и воду, потом подумала, не взять ли с собой складную подставку-подушку, но отказалась от этой мысли: подставка была слишком велика. Затем Кошечка отыскала кошелек гостя, развязала шнурок и долго смотрела на лежавшие внутри деньги. Там находились три связки медных монет, в каждой по сто штук. Монеты были нанизаны на соломенные шнуры, завязанные на обоих концах в тугие узлы, чтобы монеты плотно прижимались друг к другу. Еще одна связка, поменьше, состояла из серебряных монет. Дочь князя Асано не была столь неопытна, как некая аристократка, которая приняла связку монет за большую гусеницу, и все же она редко держала деньги в руках.

Кошечка расправила кошелек, расширяя отверстие, дотронулась до твердого металла и стала постукивать пальцами по неровным краям круглых монет, пытаясь угадать, что можно на них купить, потом закрыла кошелек и спрятала его под складку куртки вместе с другими вещами. Все равно утром хозяйка дома терпимости забрала бы эти деньги у гостя. Кошечка принялась думать, что бы еще прихватить с собой, и вдруг услышала пронзительный крик Кувшинной Рожи. Девушку это обстоятельство так поразило, что она замерла на месте. Ее отец сказал бы, что она сейчас остановила свой меч, нанося решающий удар, а это всегда было ошибкой, и обычно гибельной.

— Невежа! Негодяй! (Дословно это звучало: «Редька»!)

Нет, «тетушка» кричала не на нее: должно быть, кто-то из гостей облил мочой бумажные стенки ее деловой конторки, находившейся у входа в «Благоуханный лотос». Время от времени какой-нибудь пьяный посетитель, слишком ленивый, чтобы пойти в отхожее место, пытался помочиться через край террасы, но промахивался и попадал впросак.

— Как быть с тетушкой, госпожа?

Решившись торговать своим телом, Кошечка пришла в гостиницу «Карп», где жила Ржанка, племянница ее кормилицы, потому что эта девушка когда-то рассказывала ей о том, какая добрая там хозяйка и с каким дружелюбием относятся друг к другу жильцы этого дома. Но дочь князя ничего не знала об обычаях веселого квартала и не поняла, что дом, где она поселилась, — не тот, где она будет работать. С гостями ей надлежало встречаться в «Благоуханном лотосе», которым управляла старая Кувшинная Рожа.

— Я проберусь мимо нее, — ответила Кошечка.

Но и она, и девочка знали, что это невозможно: торговцы, комнатные и постельные слуги и провожатые по лестницам, которых держала на службе Кувшинная Рожа, были либо здоровяками-крестьянами, либо безработными самураями, не говоря уже о шпионах, которых ввел в заведение князь Кира. Все эти люди по очереди стерегли дом в ночную пору.

Кошечка вспомнила совет из «Книги огня» Мусаси: «Вызывай смятение в стане противника». Девушка поглядела на оранжевого кота, который по-прежнему спал на своем месте. Его живот и лапы перевешивались через край книжной полки. Она не зря называла этого покрытого шрамами старого четвероногого воина Монахом: он сохранял монашеское созерцательное спокойствие даже во время всей этой ночной суматохи и никак не отреагировал на перемену внешности хозяйки, которая бесцеремонно вторглась в его сон.

— Пожалуйста, выпусти Монаха в комнату Маленькой Драконши, — сказала Кошечка Бабочке. — Потом ступай к госпоже Ржанке и оставайся с ней до утра. Пусть скажет Кувшинной Роже, что ты пробыла у нее всю ночь.