Предсказанная волку,

22
18
20
22
24
26
28
30

существующую субстанцию, не вступая в противоречие с самим собой, однако из этого

никак нельзя заключать к объективной случайности ее существования, т. е. к возможности

ее небытия самого по себе. Что касается понятия общения, то нетрудно заметить, что так

как чистые категории субстанции и причинности не допускают никакой дефиниции, определяющей объект, то точно так же нельзя дать дефиниции взаимной причинности в

отношении субстанций друг к другу (commercium). Возможность, существование и

необходимость нельзя определить иначе как через очевидную тавтологию, если задаться

целью почерпнуть их дефиницию из чистого рассудка. В самом деле, бесплодная попытка

подменить логическую возможность понятия (поскольку понятие не противоречит само

себе) трансцендентальной возможностью вещей (поскольку понятию соответствует

предмет) может обмануть и удовлетворить разве только неискушенного человека.

Отсюда бесспорно вытекает, что чистые рассудочные понятия могут иметь только

эмпирическое, но никоим образом не трансцендентальное применение и что

основоположения чистого рассудка можно относить к предметам чувств только при

наличии связи с общими условиями возможного опыта, но их никоим образом нельзя

отнести к вещам вообще (безотносительно к тому, как мы их можем созерцать).

Таким образом, трансцендентальная аналитика приводит к следующему важному выводу: единственное, что рассудок может делать a priori,-это антиципировать форму возможного

опыта вообще, и так как то, что не есть явление, не может быть предметом опыта, то

рассудок никогда не может выйти за пределы чувственности, в которой только и могут быть

даны нам предметы. Основоположения рассудка суть лишь принципы описания явлений, и

гордое имя онтологии, притязающей на то, чтобы давать априорные синтетические знания