Предсказанная волку,

22
18
20
22
24
26
28
30

Лейбница

о

времени

и

пространстве,

интеллектуализирующее эти формы чувственности, возникло исключительно из той же

иллюзии трансцендентальной рефлексии. Если я хочу одним лишь рассудком представить

себе внешние отношения вещей, то это можно сделать только посредством понятия об их

воздействии друг на друга, и если я хочу связать одно состояние вещи с другим ее

состоянием, то это может произойти только в чередовании оснований и следствий. Поэтому

Лейбниц мыслил пространство как определенный порядок в общении между субстанциями, а время-как динамическую последовательность их состояний. То особое и от вещей

независимое, что, казалось бы, присуще пространству и времени, он приписывал неясности

этих понятий, вследствие которой то, что есть лишь форма динамических отношений, принимается за особое созерцание, самостоятельно существующее и предшествующее

самим вещам. Таким образом, пространство и время были в его учении умопостигаемой

формой связи между вещами самими по себе (между субстанциями и их состояниями), а

вещи были умопостигаемыми субстанциями (substantiae noumena). Но в то же время он

хотел сделать эти понятия действительными также и для явлений, так как он не считал

чувственность особым способом созерцания, а искал источник всех, даже и эмпирических, представлений о предметах в рассудке, оставляя чувственности лишь достойное презрения

занятие-спутывать и искажать представления рассудка.

Между тем если бы мы даже и могли высказывать синтетические суждения о вещах самих