Даты эти дают право заключать, что в 641 г. преп. Максим жил в Карфагене, а в 645 г. переселился в Рим.
Указанные хронологические данные могут быть расширены на основании ряда сочинений преп. Максима, время написания которых легко установить благодаря указаниям в них на такие события и лица, с которыми могут быть связаны определенные исторические даты.
В Diffloratio ex epist. ad Petrum Illustrem преп. Максим, защищая память св. Софрония Иерусалимского от нападок монофелитов, будто он затеял религиозные споры, предлагает патрикию Петру вспомнить о том, каково было поведение св. Софрония и преп. Максима в то время, как Сергием и Киром подготовлялась известная Александрийская уния 3 июня 632 г.: Divinus enim Sophronius, ut ipsi testamini, laudatissimi, in Afrorum regione (в проконсульской Африке, Карфагенской области) mecum et cum omnibus peregrinis monachis moras agobad, cum ipsi perversilutes illas fabricarent adversus omnes. [3139] Преп. Максим, таким образом, около 632 г. вместе со св. Софронием и другими — пришельцами монахами, жил в Африке. Можно догадываться, что он, как и св. Софроний, прибыл сюда из Палестины. О св. Софронии, во всяком случае, известно, что он после своего путешествия с Иоанном Мосхом вернулся в начале VIII индикта (с 1 сентября 619 г.) с останками своего учителя в Палестину и жил здесь в монастыре св. Феодосия. [3140] Патрикий Петр в означенное время (около 632 г.) был в Карфагене и, очевидно, хорошо был знаком с преп. Максимом и другими иноками. Этому Петру адресованы Ер. 13 и Ер. 14 преп. Максима. Последнее написано по получении ужасных слухов о нашествии арабов и связанных с ними иудейских неурядицах [3141] в Палестине, т. е. приблизительно около половины марта 634 г. (предполагая сообщение при благоприятных условиях — 70 км в сутки), и написано, между прочим, с целью побудить патрикия Петра походатайствовать за александрийского (см.: Ер. 15) диакона Косьму, пред «богочтимым папой», [3142] т. е. перед Киром Александрийским. Очевидно, Петр занимал должность в Александрии. Ер. 13 написано ему вскоре после того, как он, совершив благополучно морской путь, уведомил о своем прибытии св. отца; [3143] оно направлено к обличению севирианской ереси и вызвано известиями, полученными от Петра и еще раньше от других, о «совершившемся отступлении (ἀποστασία) от правой веры, привившихся лицемерно к доброй маслине, а теперь возвратившихся, аки пес, на свою блевотину» (
О том, кто был виновником «отступления», можно судить по Ер. 18 — письму «к александрийским монахиням, отступившим от кафолической веры». Об «отступлении» здесь говорится в таких же выражениях, как и в Ер. 13. [3147] Это были александрийские инокини, которые раньше разделяли заблуждения Севира, но затем перешли в православие. [3148] От префекта Георгия они получили в дар здание. [3149] Узнав об их отпадении, префект Георгий послал в Александрию своего адвоката Феопемпта с поручением отнять у монахинь, в случае упорства, помещение и все пожалования (δωρεάς), полученные от префекта. Самое письмо об этом написано было преп. Максимом от лица префекта.
Как отнеслись к делу монахини, видно из Ер. 17 — письма к александрийскому адвокату Юлиану, тесно связанного с Ер. 18 и совпадающего с ним почти всецело в догматической части. Монахини смирились, и, видимо, от лица их было направлено Юлианом то ходатайство к префекту Георгию, которое должен был передать ему преп. Максим. [3150] В письме преп. Максим хвалит твердость веры Юлиана и Феопемпта (Χριστοπέμπτου).
Письма эти написаны в то время, когда префект Георгий пользовался всей полнотой власти и состоял в дружественной переписке с царствующими императорами: [3151] Ираклием (5 октября 610 г. — 11 февраля 641 г.) и Константином III (22 января 613 г. — 25 мая 641 г.), и, судя по времени «отступления», — в 632 г.
Но настало время, когда Георгий впал в немилость и был отозван в Константинополь. Преп. Максим принял живое участие в деле своего друга и покровителя. Он ходатайствовал за него в письмах к Иоанну Кубикуларию. Это — Ер. 27, врученное самому Георгию, Ер. 44, переданное через Феохариста, [3152] и Ер. 45, пересланное через монаха, по-видимому, пресвитера, [3153] со ссылкой на предшествующие послания. [3154] Уже в надежде на успех своих ходатайств и на скорое возвращение префекта, [3155] преп. отец написал ему в Константинополь (πρὸς Γεώργιον ἔπαρχον, πλεύσαντα ἐν Κωνσταντινουπόλει) [3156] увещательное послание — Ер. 1.
В приписке к Ер. 8 — письму ко св. Софронию, [3157] преп. Максим уже сообщает о возвращении префекта Георгия и о массовом крещении, по его распоряжению, иудеев и самарян в праздник Пятидесятницы (вариант: Пасха). Время этого события хорошо известно. В Doctrina Iacobi nuper baptizati, отъезд которого из Карфагена датирован 13 июля VII индикта, [3158] т. е. 634 г., как раз именно сообщается о возвращении префекта и произведенном им принудительном крещении иудеев. [3159] Пятидесятница в этом году была 12 июля (Пасха — 24 апреля). Сообразно со сказанным, отозвание префекта Георгия и первое (Ер. 4) из четырех его [3160] писем по этому поводу нужно относить не ранее, чем к осени 633 г. [3161]
На время этого отозвания падает дело александрийского диакона Косьмы, устраненного Киром от должности, по-видимому, по подозрению в неправославии. [3162] Косьма в личной беседе с преп. Максимом показал искреннюю свою преданность православию, [3163] и по настойчивой просьбе своей получил письменное изложение по вопросам христологии (с разбором севирианства) [3164] — Ер. 15. Этого диакона преп. отец оправил в Александрию к патрикию Петру с просьбой (в Ер. 14) походатайствовать за Косьму пред папой, [3165] рекомендуя, между прочим, прочесть и написанное для Косьмы письмо — Ер. 15. [3166] Ходатайство, однако, было, по-видимому, безуспешно. В Ер. 16 преп. отец, утешая Косьму, убеждает его к стойкости в вере. Сам преп. отец в это время сильно поражен был скорбью по поводу отозвания префекта Георгия. [3167]
Вся эта переписка протекала между половиной марта (Ер. 14) и началом июня 634 г. — временем возвращения префекта Георгия.
К моменту этого возвращения относится завершение переписки преп. Максима по вопросу о возвращении на родину бывших с ним иноков. Этот конечный пункт образует Ер. 8 к св. Софронию [3168] с известной уже нам припиской. В этом письме преп. Максим выражает готовность вернуться к св. Софронию; его удерживает только страх перед арабами, и он просит дать более точные справки о положении вещей. [3169] Ту же речь о справках, о тяжести одиночества, о желании вернуться к старым присным встречаем и в Ер. 28–29 к еп. Кирисикию и в Ер. 30–31 к еп. Иоанну. Эти письма почти совпадают друг с другом. В Ер. 28 и 30 испрашивается разрешение пребывающим с преп. Максимом монахам-беженцам на возвращение; в Ер. 29 и Ер. 31 дается рекомендация возвращающимся инокам и, в частности, пресвитеру Георгию — по-видимому, игумену монастыря св. Георгия, [3170] а в Ер. 31 и сверх того (на первом месте) — игуменье Евдокии-затворнице. То обстоятельство, что данные письма представляют собою два параллельных друг другу ряда, показывает, что их ни в коем случае нельзя считать обращенными к одному и тому же лицу, как это думает Комбефи, [3171] предполагающий, что адресатом их был Иоанн Кизический и что Κυρισίκιος есть испорченное чтение Κυζικινός. Последнее предположение несостоятельно по существу: если бы преп. Максим писал эти письма Иоанну, архиеп. Кизическому, то адресовал бы их не «кизийцу», и притом без имени, и не просто «еп. Иоанну», а «Иоанну, архиеп. Кизика». [3172] В рукописном предании имя «Кирисикий» хорошо заверено, [3173] и хотя и можно считать его испорченным, [3174] но это, несомненно, особое лицо по сравнению с Иоанном, и тем более с Иоанном Кизическим. Письма этим епископам, судя по их однотипности, написаны одновременно (Ер. 28, 30; и, по получении их ответа, — Ер. 29, 31) и имели в виду две группы возвращавшихся на родину из иночествующей братии.
По времени написания Ер. 28–31, несомненно, стоят очень близко к Ер. 8. В них одинаково выражается желание возвратиться на родину, «если, действительно, совершенно устранена опасность (προσδοκία) от врагов», [3175] страх пред коими вынудил подвижников к бегству; [3176] одинаково говорится о скитании на чужбине, на пути к которой они проплыли огромные пучины моря; [3177] одинаково упоминается о нападении волков (Аравии), т. е. страстей, [3178] чем прикровенно указывается и на «варваров чувственных»; [3179] одинаково выражается скорбь преп. отца по поводу разлуки с друзьями и желание возвратиться к ним; [3180] одинаково развивается и сходными оборотами пользуется здесь речь [3181] автора.
Но Ер. 28–31 написаны раньше Ер. 8. В Ер. 29 (621С) преп. отец говорит о целом стаде духовных овец, желающих вернуться на свою родину, и выражает скорбь по поводу разлуки со своими спутниками (ср. еще: Ер. 30, 625С). В письме же к св. Софронию преп. отец представляет себя одинокой блуждающей овцой [3182] и вовсе не упоминает о спутниках и отчизне. [3183]
Письмо к св. Софронию написано в 634 г. после 12 июня, что видно из приписки о префекте Георгии. Оно написано до возведения в том же году св. Софрония в патриархи Иерусалимские, так как адресовано просто монаху Софронию. Ер. 28–31 написаны раньше, может быть, еще до отозвания префекта Георгия (осень 633 г.), но не раньше оставления Африки св. Софронием. Написаны они в Африке, где с 631 г. проживал преп. Максим со св. Софронием и палестинскими монахами. Направлены они были, очевидно, в ту страну, откуда были сами беженцы, т. е. в Палестину. На византийском Востоке это в 634 г. была единственная местность, которой угрожала опасность от арабов. Ни Константинополь, ни Кизик не могут быть поэтому считаемы местом назначения писем. Кирисикий и Иоанн были, таким образом, епископами палестинскими. Можно думать, что Иоанн был тот епископ Филадельфийский (Есевонский), которого спустя 16 лет папа Мартин сделал управителем Иерусалимского патриархата. [3184] Это тем более вероятно, что в 630 г., когда бежали возвращающиеся к Иоанну монахи, опасность со стороны арабов угрожала, собственно, только Моавитской области (ал-Белка, к востоку от Мертвого моря), т. е. именно области епископа Филадельфийского.
Близко ко времени отозвания префекта Георгия стоит написание «Мистагогии». Этот труд написан для «господина Феохариста». [3185] Судя по содержанию «Мистагогии», где изъясняется только та часть литургии, которая проходит на глазах у мирян, судя по адресу κυρίῳ (в рук. Иерус. IV, 273) без дальнейших определений, по эпитету εὐλογημένος, [3186] наичаще употребляемому в отношениях к людям светским, [3187] наконец, по отсутствию специальных эпитетов для лиц духовных (τίμιος, ἁγιώτατος, ὅσιος и производные), [3188] — сочинение это предназначено для мирянина. Это, несомненно, тот вельможа (μεγαλοπρεπέστατος Ἱλλούστριος), который во время отозвания префекта Георгия доставил в 634 г. в Константинополь письмо преп. Максима Иоанну Кубикуларию с ходатайством о возвращении Георгия. [3189] Очевидно, этого вельможу имел в виду преп. Максим, когда, посылая игумену Стефану по его просьбе одно свое сочинение (λογίδιον), просил этого Стефана «по прибытии в Константинополь тщательно сверить его с экземпляром (ἴσον), данным господину Феохаристу, или посланным господину Иоанну Кубикуларию, дабы что-либо привзошедшее от прилежания писца не изменило всего намерения сочинения (ὑποθέσεως)». [3190] Копия, которую должен был сверять Стефан с экземпляром Феохариста, была, конечно, не Ер. 27 и 44 (письма к Иоанну Кубикуларию по делу префекта), а «Мистогогия», которая имелась одновременно у того и другого и Феохаристу была вручена, а Иоанну (в Константинополь) — отослана. «Мистагогия» была написана по настояниям [3191] Феохариста и ему лично поднесена, [3192] очевидно, до отъезда его (в начале 634 г.) из Африки, т. е. не позже 633 г.
Письмо к Пирру игумену (Ер. 19), в ответ на его послание, написано после Александрийской унии, о которой в нем упоминается, и, по-видимому, в тот момент, когда Сергий Константинопольский носился уже с проектом экфесиса, [3193] что имело место в середине 634 г. за 5 лет (inch) до его издания. [3194] Пирр сообщил преп. Максиму решение (τὴν ἐπὶ τοῖς θείοις δόγμασι ψῆφον) Сергия по монофелитскому вопросу, очевидно, не в полном виде; иначе бы преп, Максим и не превозносил Сергия до небес, как нового Моисея, вынесшего свое решение словно богоначертанные скрижали. [3195] Вопрос о волях не был Пирром затронут совершенно, так же, как единоволие в письме Сергия к Гонорию, но зато, как и в экфесисе, запрещалось говорить о двух или одной энергии, т. е. устранялась Александрийская уния, которую преп. Максим, видимо, в согласии со своим адресатом, представляет все же только «мнимым нововведением», явившимся лишь случайно и показавшимся многим соблазнительным (τὴν δόξασαν τοῖς πολλοῖς γεγενῆσθαι κατὰ τῆν Ἀλεξάνδρον πόλιν περὶ τὴν πίστιν καινοτομίαν); [3196] но, несмотря на отвержение унии, самый вопрос о μία ἐνέργεια ставился в новой постановке, которую, однако, св. отец признавал недостаточно для себя выясненной. [3197] Христологическое изложение Пирра преп. отец передает своим языком, весьма близко к терминам своих Ер. 14–16, [3198] и, по-видимому, после написания их. Как бы то ни было, дальше 634 г. написание Ер. 19 отодвигать нельзя; во второй половине года появилась синодика св. Софрония, и предложения, подобные сделанным Пирром, вряд ли были бы возможны. Переписка с Пирром, вероятно, велась из карфагенского прибежища преп. Максима, до переселения в Палестину, если таковое только имело место в удовлетворение желания св. Софрония. Пирр, не зная лично преп. Максима, [3199] мог знать его как писателя по христологическим вопросам лишь по карфагенским его произведениям (Ер. 13, 17–18), и можно думать, в Карфаген отправил свое послание.
Письмо к Константину-сакелларию [3200] — Ер. 24 [3201] — написано по поводу известия о заключении мира (εἰρήνης κοσμικῆς), сообщенного в письме этого вельможи. При Ираклии и его ближайших преемниках заключено было, собственно, два мирных договора после военных действий: с персами — в июле 629 г., [3202] и с арабами — 8 ноября 641 г. [3203] Но первый мир был заключен Ираклием самолично и об участии в нем других лиц неизвестно. Мир же с арабами был заключен Киром Александрийским в Вавилоне при участии посланного из столицы для командования войсками вельможи Константина. [3204] Вне сомнения, этот Константин и был адресатом преп. Максима, и письмо преп. отца к нему нужно относить к началу 642 г.
Сочинения, написанные в борьбе с монофелитством, появились все после издания экфесиса (осенью 638 г.).
Первое из них — Ер. ad Thalassium (в Collectenea): [3205] здесь преп. Максим сообщает о получении им экфесиса (charta) и о том, с каким трудом римские легаты, лишь согласившись доставить экфесис в Рим, добились в Константинополе утверждения новоизбранного папы (Северина). Письмо это, очевидно, написано по получении сведений из Рима, вероятно, вскоре по возвращении легатов и посвящении папы Северина (30 мая 639 г.), т. е. не раньше конца июня 639 г.
Важнейшие полемические сочинения преп. Максима написаны для пресвитера Марина, эконома Кипрской митрополии. [3206] Первое и главное из них — Tomus dogmaticus ad Marinum diaconum — написано еще Марину–диакону, [3207] и представляет собою общий и принципиальный разбор монофелитства с опровержением, главным образом, экфесиса (τὴν καινὴν ἔκθετσιν ἐνεργήσαντες) [3208] тогда как остальные произведения адресованы уже к пресвитеру Марину и содержат в себе только дополнительные разъяснения по отдельным детальным вопросам, выдвинутым после издания экфесиса. Вопросы эти возникли в связи с оппозицией в Риме экфесису. Папа Иоанн IV в середине 640 г. написал против экфесиса соборное послание к Пирру. [3209] Желаемого действия оно, однако, не имело. В Византии нисколько не исправились, а ответили нападками на неправославные места в послании папы (Filioque; мысль о том, Господь чужд первородного греха). [3210] В 641 г., по смерти Ираклия († 11 февраля 641 г.), папе Иоанну стали известны послания Пирра, в которых тот ссылался на авторитет Гонория как поборника монофелитства. [3211] Папа Иоанн в ответ на это отправил «Апологию Гонория» императору Константину III (25 мая 641 г.), сыну Ираклия. [3212] В объяснение на указанные нападки византийцев преп. Максимом написано послание к Марину-пресвитеру — Exemplum epistolae ad Marinum presbyterum, [3213] в защиту же папы Гонория — Tomus dogmaticus ad Marinum presbyterum. [3214] Оба сочинения написаны при жизни папы Иоанна († 12 октября 641 г.); [3215] последнее — до ознакомления с «Апологией Гонория»: преп. Максим знает только устные объяснения, какие давали в Риме его ученику пресвитеру Анастасию. [3216] «Апология» была отправлена в середине 641 г. [3217] Это — terminus ad quern означенных писем преп. Максима. Tomus dogmaticus ad Marinum presbyterum написан был не позже половины 641 г. и не раньше начала его, Exemplum epistolae ad Marinum presbyterum — приблизительно осенью 640 г., Tomus dogmaticus ad Marinum diaconum — около половины 640 г. и не раньше конца 639 г.
ebooksa