Никта

— Здесь?

— Дальше, — сказал призрак. — За теми деревьями.

Когда Катрин добралась до указанного места, призрак засомневался.

— Хм… нет, не здесь. Или здесь. Я не помню.

— Долбанный Сусанин! Как можно не помнить место, в котором ты, по своим собственным словам, слонялся чуть ли не вечность?

Призрак огрызнулся, они попререкались еще минут пятнадцать, после чего продолжили поиски.

— Что такое «Сусанин»? — спросил Рауль, проходя сквозь очередной бук, пока Катрин перебиралась через коряги далеко позади, волоча за собой лопату.

— Это фамилия нашего национального героя.

— Вот как! — обрадовался призрак. — А я уж думал, материшь меня.

Катрин догнала его — призрак стоял на месте и смотрел в какую-то точку. Девушка проследила за его взглядом. Ничего необычного, небольшой пригорок. Но, от вида этого пригорка ее начала бить мелкая дрожь, а по венам будто пустили мятную зубную пасту.

— Нашел. Здесь меня убили.

Катрин взобралась на холм, предчувствуя что-то недоброе, и провалилась во тьму.

Там была Оля, Оля-монстр в мокрой одежде и с ошметками водорослей в волосах.

— Соскучилась?

— По самозванке? Ничуть.

Оля нахмурилась, и ее детский лоб омрачили морщины.

— Ты ужасно со мной обращаешься, — сказала она. — Но я сегодня не одна.

Покров черной ночи приподнялся снова, на этот раз оттуда вынырнул не кто иной, как их отец в тельняшке, кальсонах и грязнющих тапочках на босу ногу.

— Дочка! Что же ты меня совсем не навещаешь? — спросил он. — Совсем про меня забыла. А я про тебя помню, каждый день на фотографии смотрю. С последнего звонка, с выпускного… Такая была умница, пока не связалась с этим, даже имени его называть не хочу!

Внутри Катрин закипели чувства. Ей захотелось высказать отцу так много: где же были его родительские чувства, когда он пропивал ее деньги, когда вспоминал о ней, лишь не найдя кастрюлю супа на плите?