Тайна Черной пирамиды

— Я могу! — неожиданно сказал старый шаман и выступил вперед. — Они напали на меня, а этот парень вступился. Он не виноват.

Лицо унтер-офицера передернулось от отвращения. Он впился в татарина взглядом, полным ненависти, и прорычал:

— Не вмешивайся не в свое дело, старик! Здесь закон — я, и как я сказал, так оно и было! — затем он развернулся к солдатам, держащим Волкова, и произнес, — Увести его!

— Смотри не пожалей о своем решении, — тихо сказал старый шаман.

Малинин на секунду остановился, как бы о чем-то задумавшись, но затем лишь дернул головой и, не поворачиваясь к шаману, пошел прочь, махнув солдатам рукой, чтобы те вели Волкова следом.

Глава 5. Суровое наказание

Волкова привели в маленькую комнату метр на метр и заперли. Как понял Владимир, это комната являлась карцером для особо провинившихся заключенных. А по тому, как был зол Малинин и как он орал и разорялся всю дорогу до карцера, молодой дворянин осознавал, что наказание его ждет суровое.

Комнатка оказалась полностью лишена всякого освещения, и вдобавок ко всему в ней царил лютый холод. Хорошо, что Владимиру хоть разрешили взять полушубок, а то он бы тут мигом замерз. Температура в карцере была разве что не намного выше, чем на улице. Волков надел полушубок и, сжавшись в углу, принялся ждать.

Ждать ему пришлось долго. Руки онемели, ноги затекли, мороз пробирал до костей, плюс ко всему желудок тоже дал о себе знать, напомнив о чувстве голода. С каждым проведенным в этой холодной и темной комнате часом становилось все тяжелее и тяжелее. Навалилась жуткая усталость и пустота, сознание стало подводить, и какое-то забытье поманило Волкова в свои дали. Он до последнего сопротивлялся этому чувству, но вскоре холодный и протяжный ветер за дверью убаюкал его и Владимир провалился в сон.

Проснулся он лишь от того, что кто-то небрежно толкал его прикладом ружья в бок. Владимир открыл глаза и увидел над собой солдата в серой шинели и с ружьем в руке. Рядом стоял еще один служивый и равнодушно поглядывал на чуть ли не окоченевшего за ночь в карцере Волкова, а позади с хитрым прищуром и самодовольной улыбкой виднелась фигура унтер-офицера.

— Надеюсь, Волков, ты оценил всю прелесть отдельных апартаментов?! — съязвил Малинин.

Владимир, впрочем, пропустив его шутку, мимо ушей, счел за лучшее промолчать.

— Как знаешь, — не стал упорствовать унтер-офицер. — Ну, все же, давай подымайся, хорош разлеживаться, как ни как, а наказание твое еще впереди. И сейчас тебя ожидают шпицрутены. Ты ведь знаешь, что это такое, Волков?

Да, молодой дворянин очень хорошо знал, что это такое, поскольку служил в армии, но отвечать Малинину и тем самым давать ему новый повод для издевок Владимиру не хотелось и поэтому он вновь промолчал, сохраняя, как ему казалось, гордость.

— Ну, молчи, молчи, пока можешь, — усмехнулся унтер-офицер, — но скоро ты у меня завоешь, как дикий волк, которому охотники перебили хребет. Вот тогда я посмеюсь.

— Не дождешься! — сверкнув на Малинина взглядом полным ненависти, выдохнул Волков.

— Ну, это мы еще посмотрим, — пообещал унтер-офицер и, развернувшись к солдатам, произнес. — Ведите его!

Солдаты не стали дожидаться повторного приказа и, схватив Владимира под руки, вытолкали его на улицу, а там, упираясь ружьями в спину, повели дальше.

На заснеженной площади, еще не вычищенной в этот ранний час, было полно народу. Поглядеть на наказание Волкова собрался весь острог: солдаты стояли смирно, некоторые впрочем, оказались заняты приготовлениями к экзекуции и даже сам плац-майор Аристарх Карлович Бестужев выглядел чинно и внушительно, разгуливая взад-вперед и строго поглядывая на толпу каторжников, собранных на площади. Среди арестантов Владимир разглядел и Мартина, тот с печальным и озабоченным видом смотрел в сторону Волкова и его конвоиров. Рядом с испанцем находился Яшка, и, казалось, что-то ему объяснял, впрочем, Мартин, похоже, его не слушал. А еще поодаль и от тех и от других Владимир увидел Кузьмича. Завидев молодого дворянина, кузнец снял шапку и сочувственно покачал головой.

Волкова вывели на площадь перед арестантами. Бестужев шагнул вперед и громко заговорил, указывая на молодого дворянина: