— Гляну? — Осэа изобразила смех. — Какая тонкая шутка. Потребуется время, чтобы наследник сам смог осознать всю глубину её. Но, так или иначе, мы избежали кровопролития и исключили вмешательство сторонних сил. Идите. Времени у вас вдоволь, отныне и впредь.
Ул кивнул, наконец-то поднялся с колена, ощущая, что тело затекло, да и мысли ворочаются в голове сонно. Он поклонился Осэа и сделал первый шаг к пещере. Рэкст с копьем взвыл, дернулся вперед — и наткнулся на прозрачную стену… Рэкст оскалился, царапая преграду, норовя проломить, и тогда уж уничтожить врага, без приказа и даже против приказа! Глаза полыхали багрянцем и желтизной, и это были звериные глаза без малейшей соринки человечьего тепла…
— Не знаю, можно ли вернуть тебе — тебя, несостоявшийся враг. Разве она, — Ул кивнул в сторону Осэа, — сберегла в озерах и твою память? Ты достоин жизни и памяти, но пока ты безумен. Мне жаль.
Ул поклонился, отдавая дань уважения существу, которое наверняка в незапамятном прошлом было иным и стоило уважения. Ул оглянулся на Осэа.
— Одна просьба. Могу я задержаться и сделать очень простой рисунок? Это быстро.
— Мне самой забавно, есть ли что-то, что еще не поздно сделать для него, — Осэа кивнула, взвесив решение. — Извольте.
Ул добыл грифель Мастера О. Примерился, в несколько штрихов прямо на прозрачной преграде создал контур огромного волкодава — и котенка, свернувшегося в его лохматой шерсти…
— Монз сказал: подлинная сила — в сбережении хрупкого, а вовсе не в безответственном разрушении. Вы злы, в вас неутолимая жажда боя, потому что у вас нет своего… котенка. — Ул последним штрихом подправил пасть волкодава, наметив одновременно и длинный клык, и улыбку. — Вдруг да получится найти его? Желаю удачи.
Ул поклонился. Нехотя, медленно отвернулся. Сегодня он проиграл бой, не доставая из ножен саблю. Он следует чужому плану, Осэа всё сказала верно, и Лоэн давным-давно предупреждал: для каждого однажды станет неизбежен бессмысленный выбор из двух зол. Если, конечно, Осэа играет в ту игру, правила которой объявила только что. Если и Лоэн играет в ту игру, которой от него ждет королева. Если Ул напрасно спешил к Мастеру О со своим вопросом, до сих пор невысказанным. Ул замер на краю пещерного зева.
— Хранительница… это вы поняли, что я шел к Мастеру О? Вы перенаправили меня?
— Вас перенаправил сам Мастер О. Добавлю, он сделал это без колебаний, — охотно поделилась сведениями Осэа. — Вы разочарованы?
Ул покачал головой и шагнул в тень. Теперь он не сомневался в своих догадках и совсем не желал, чтобы кто-то увидел выражение его лица. Сдавшись и приняв бесчестный выбор, который хуже смерти, наследник просто обязан быть сгорбленным и жалким!
Вряд ли кто-то в иерархии знает, что учитель Монз, мудрец и умница, добрейший человек в мире, сам устроил встречу ученика с багряным бесом. То есть обрек Ула на смерть, так? Или — совсем не так: Монз дал надежду и ему, и даже бесу… Встреча позволила Улу увидеть врага, заглянуть в него — и что-то изменить в нем и в себе. Да, с болью, грубо, даже непосильно… Но перемены стоили того! Теперь новый учитель — Мастер О — бросил ученика в пасть пещеры, именуемой изнанкой бессмертия. И только Улу решать: принять тот выбор, который ему огласили вслух, то есть проклясть учителя и отчаяться, полагая себя преданным — или сделать собственный выбор, поверить в учителя и идти вперед с открытыми глазами. Потому что таков его новый урок… Хотя, казалось бы, что можно увидеть во тьме? Осэа прямо намекнула: «глядеть» Улу отныне не на что.
Ул сделал несколько шагов, слушая сердце и погружаясь в густеющий сумрак. За спиной с шорохом сошлась пасть пещеры — будто затянулся лед на реке. Сразу смерклось. Постепенно то место, где недавно был вход, перестало различаться, затем угасли звуки… и Ула окружила первозданная тьма.
— Жутковато, — шепнул Ул.
Тьма слизнула звук — и он сгинул, будто и не рождался вовсе. Ул пошевелил руками. Тьма не отдала никаких ощущений! Ни тепла, ни холода, ни дуновения ветра. Ул раскинул руки и пошел вперед… Довольно быстро истрепал смысл этих слов — «вперед» и «идти». Ул перебирал ногами во тьме, всё более похожей на умеренно густое масло, и не находил опоры. Не было ни края скалы, ни потолка над головой, ни пола под ногами. Всё меркло, увядало, гасло.
Дыхание? Но дышит ли он?
Голос? А что это, когда нет звука? Тепло и холод, день и ночь, сон и бодрствование, голод и сытость, свет и тень… Трепет сердца, ток крови… Ничего не осталось. Только вязкая пустота. Подлинная бездна, откуда вычерпали всё, что составляет жизнь.
Ул сосредоточенно сел, пока тело слушалось и помнило, что это значит — сидеть. Ул расслабился и закрыл глаза, ведь так темнота казалась более естественной. Ул сложил ладони на коленях постарался отрешиться от окружающего.
Однажды Монз запер ученика на всю ночь в подвале, пустом и темном. Монз провернул ключ в скрипучем замке. Монз повздыхал там, на воле, где есть книги, рыбная ловля, неизведанные и знакомые крыши ночного города, кипящий жизнью порт… «Человек содержит в себе мир, ты слышишь, попрыгунчик? — Монз покашлял, выдержал паузу. — Я говорил тебе такие слова трижды, и трижды ты не накопил времени и желания сесть и обдумать их. Посему я создал условия и не оставил тебе выбора».
ebooksa