ДНК

Хюльдар понял, что большего выжать из этих двоих невозможно, и попрощался – со словами, что с них в ближайшие дни должны снять официальные показания. Он уже собирался занести их номера в телефон, когда увидел, что последний пропущенный звонок исходил от Фрейи. Холод и жжение жвачки за щекой были моментально забыты – его охватило беспокойство совсем другого плана. Фрейя не могла звонить, чтобы просто поболтать, а ведь он обещал, что будет на связи в любое время дня и ночи…

– Подождите! – вдруг вспомнил о чем-то супруг. – У меня есть для вас кое-что; возможно, это вам пригодится.

И он исчез в недрах квартиры. Хюльдару эти несколько минут, пока он ожидал его возвращения, показались вечностью. Ему не терпелось поскорее уйти отсюда и позвонить Фрейе. Если с Маргрет что-то случилось по его вине, он никогда себе этого не простит… Нет, скорее всего, это какой-нибудь пустяк – от Рикхарда не было никаких звонков, так что вряд ли случилось что-то страшное. И все же… С тех пор как Рикхард должен был проехать у дома Фрейи, прошло уже около часа, а за такое время могло произойти многое.

Хюльдар постарался отогнать тревогу. Вернувшийся к дверям супруг смущенно протягивал ему конверт, измазанный чем-то, напоминающим кетчуп.

– Вы уж простите, но я выбросил его в мусорное ведро. Этот конверт сегодня утром оказался под «дворником» моей машины. Я открыл его, но там была просто непонятная ерунда. Просто выбросите, если это не связано со взломом. Понятия не имею, от кого это может быть.

Надев латексные перчатки, Хюльдар осторожно взял в руки конверт. Супруги остолбенело наблюдали за его манипуляциями, но следователя это не заботило. Если в конверте окажется то, о чем он думал, не потребуется никаких дополнительных доказательств; все станет ясно без них – и Элизу, и Аустрос убил один и тот же человек.

Повернувшись к супругам спиной, Хюльдар вытащил из конверта письмо, пробежался глазами по тексту, а затем осторожно вернул листок на место. Все сходилось. Два убийства – один убийца. Следователь поднял голову и снова обратился к мужчине:

– Мне нужно снять у вас отпечатки пальцев. – Он повернулся к жене: – И у вас тоже, если вы прикасались к конверту или письму.

Лица супругов вытянулись, как два вопросительных знака.

Глава 20

Молли, казалось, приняла Маргрет намного лучше, чем Фрейю. Собака буквально не отходила от девчушки, следовала за ней по пятам, куда бы та ни направилась, а если Маргрет садилась, то Молли тут же укладывалась у ее ног. Лежала с закрытыми глазами, будто дремала, однако уши стояли торчком – видимо, ей казалось, что этот ребенок нуждается в защите. Непонятно, каким образом Молли пришла к такому заключению, но оно было не далеко от истины. Конечно, все надеялись, что беспокойство о безопасности Маргрет было всего лишь перестраховкой, но никто не решился бы сказать это с полной уверенностью.

Это как раз и подчеркнул представитель Комитета по защите детей, когда перезвонил ей, чтобы сообщить о конечном решении по поводу размещения Маргрет. Комитетчик не скрывал своих ожиданий, что Фрейя добровольно согласится на это. Он больше заботился о хорошем контакте с полицией, чем о ней. Полиция и Комитет совместно приняли это решение, и Фрейе было невозможно отказаться.

Она, правда, не сдалась без борьбы. Главным аргументом против размещения у нее Маргрет была Молли – но, как оказалось, присутствие в квартире собаки считалось скорее плюсом, чем минусом, так как увеличивало безопасность. Описание квартиры тоже не помогло – чинуши, наоборот, решили, что это как раз кстати: мало кому взбредет в голову искать Маргрет в таком месте. Видимо, у них там вообще не было никаких вариантов, кроме Фрейи.

Для осмотра квартиры к ней были направлены два человека. Они прибыли настолько быстро, будто ожидали у дома в машине, когда она, дав согласие, положит трубку. Под неусыпным контролем Молли они исследовали в квартире каждый закоулок. Собака вела себя безупречно, и, как ни странно, проверяющие сочли помещение вполне пригодным. Тут, конечно, определенную роль сыграло то, что Фрейя успела убрать из квартиры все, что могло бы выставить в нежелательном свете ее брата. Несколько недель назад, когда пришла ее очередь приглашать к себе подруг на их традиционную посиделку, она перетащила в подвал все инфракрасные парниковые лампы. Проверяющих они вряд ли порадовали бы – впрочем, как и некоторых из ее подруг, хотя большинство просто улыбнулось бы, а одна или две спросили бы: «Ну, как урожай?»

В общем, подвальная кладовка была завалена до потолка, а шкаф в спальне был готов разъехаться по швам, забитый всякой украшенной наркоманской символикой дребеденью. Фрейя была удивлена, насколько пустой стала квартира после «уборки». Сейчас ее обстановка прекрасно гармонировала с бесцветным взглядом Маргрет, стоявшей в дверях между приведшими ее сопровождающими.

Девчушка сняла куртку, не произнеся ни слова, а отреагировала лишь тогда, когда Фрейя сказала ей не снимать обувь – из-за собаки пол был довольно грязным, и лучше было не шлепать по нему в одних носках. Маргрет взглянула на Фрейю с таким недоверием, будто та своим замечанием собиралась заманить ее в ловушку. Тогда Фрейя, улыбнувшись, молча указала на свои обутые ноги.

Сопровождавшие, воспользовавшись удобным моментом и передав Фрейе две сумки с одеждой и DVD-диск с фильмом «Холодное сердце», поспешили ретироваться, даже не проводив Маргрет внутрь квартиры. Они так торопились, что Фрейе казалось, будто она видит их мелькающие по лестнице пятки.

– Я могу сделать какао, хочешь?

Фрейя стояла в дверях спальни, которую она отвела для Маргрет. Самой ей больше импонировал диван, чем маленькая комната, хранившая до недавнего времени обогревательные лампы, хотя проверяющие и предложили ей привезти и затащить туда запасную кровать. Лучше спать в гостиной, чем снимать ставень, который брат специально смастерил, чтобы наглухо закрыть окно, не говоря уже о другом, чему в спальнях совсем не место, – например куче штанг, гирь и гантелей всех сортов и размеров. Может, именно поэтому проверяющие не настаивали на установке запасной кровати – кому охота освобождать для нее место, таская туда-сюда все это тяжеленное добро?

– Я действительно большой мастер готовить какао, правда-правда. – Фрейя улыбнулась девочке. – Или, может, ты пьешь только кофе?