Живые и взрослые

– Трепло ты, Лёва, – недовольно говорит Ника. – Ты зачем при этом Вадике все выболтал?

– Чего я выболтал? – обижается Лёва. – Я вообще ничего…

На улице уже стемнело. Редкие снежинки планируют на землю в тусклом свете вечерних фонарей. Друзья идут к метро – провожают Марину.

– Без тебя он бы про Заграничье ни в жизнь не догадался, – говорит Ника. – Хорошо еще, ты про Орлока сказать не успел…

– Ты, Ника, все-таки зря его так, – говорит Лёва. – Он же хочет как лучше. И к Гоше нормально относится, сразу видно.

– Тебе легко говорить, – отвечает Ника, – а я с ним целый год училась. Знаешь, какая он сволочь?

– Знаю, знаю, – отвечает Лёва, – но, может, он изменился?

– Такие не меняются, – говорит Ника.

– Почему? – говорит Марина. – Мы же меняемся? Почему Вадику не измениться?

– Да я вообще считаю, – отвечает Ника, – что трепаться надо меньше. Мало ли кто нас услышит?

Нас услышит, думает Лёва. А месяц назад казалось: нет уже больше нас, все разбежались. Но как пришла беда – они снова вместе.

Эх, еще бы Гоша был здесь – совсем было бы хорошо!

– Кому надо нас слушать? – говорит Марина. – Я, кстати, дядю Колю спросила про телефон – правда ли, что всех слушают.

– И что? – спрашивает Лёва.

– Они специально такие слухи распространяют, чтобы народ лишнего не болтал. Нет, мол, у них столько людей, чтобы всех прослушивать.

Ника пожимает плечами:

– Я бы на его месте так же ответила. Кто ж сознается?

– Может, есть какая-нибудь мертвая техника, – говорит Лёва, – чтобы компьютер слушал и какие-нибудь слова выделял…

– Тссс, – Марина прижимает палец к губам, – никому не говори, а то в самом деле такое придумают!

Они подходят к метро, Марина ищет в кармане пять копеек, Лёва смотрит на нее и думает: у нас все должно получиться. Теперь, когда мы снова вместе, мы справимся. И Марина снова будет наш проводник, как в прежние дни, как в том фильме из киноклуба: опасное путешествие и неведомые края, маленький отряд и смелая девушка во главе.