Сад был пуст, но когда Марешка присела на лавочку, чтобы перекусить, из дупла яблони выглянула пара бельчат, они посмотрели на девочку блестящими темными глазами и снова спрятались.
Улица была пуста — стояли машины без водителей, пальмы мотали зелеными гривами на ветру, никого не было за стеклами домов и магазинов. Марешка зашла в «Макдональдс» у моря — на одном столе лежал чей-то недоеденный бургер, на другом — начатый лист раскраски и мелки. Марешка наступила в лужу растаявшего мороженого на полу, нога прилипала к полу с каждым шагом, потом отрывалась с противным чавкающим звуком.
Пусто было и на пляже. Волны накатывали на берег и отползали с тяжелым шорохом, утаскивая за собой гальку и ракушки. Марешка зашла в теплый прибой, потом посмотрела под ноги и взвизгнула — все ракушки на пляже были вида «китайская шляпа», они смотрели на нее, как сотни внимательных глаз — черных, карих, серых, зеленоватых. Марешка побежала с пляжа, и ракушки лопались под подошвами ее резиновых шлепок.
Добежав обратно до пансионата, Марешка поднялась к себе в комнату и залезла в кровать. Подушка слабо пахла мамиными духами, девочка свернулась калачиком, накрылась с головой одеялом и уснула. Она проспала весь вечер, всю ночь, и проснулась с первыми, ярко-розовыми лучами солнца, поднимавшегося из-за моря.
Марешка накинула свой теплый синий купальный халат — воздух еще не прогрелся, было холодно. Она обошла дом, вышла в сад, дошла до дороги. Все было по-прежнему — ни одного человека. Только птицы весело щебетали, будто ничего не случилось, осы тяжело гудели в своем дупле. Белки вылезли на нее посмотреть в полном составе — двое взрослых и двое молодых.
Марешка прошла к телефону и позвонила в полицию. Трубку взяли не сразу.
— Алло! — сказала она. — Алло, полиция?
В трубке не было голосов, был лишь тихий гул, как от высоковольтной линии. Потом пошли короткие гудки.
Марешка позвонила бабушке в Москву. Позвонила тете Наташе в Пермь. Позвонила в Китай в компанию, которая произвела ее халат — номер телефона был напечатан на этикетке. Трубку поднимали, Марешка слушала шум, потом короткие гудки.
— Хорошо же, — сказала она вслух и сжала в кармане черный ключ от закрытого номера. — Я иду!
Но вначале она пошла на кухню, нагрела в микроволновке молока и намешала в него целых пять ложек растворимого шоколада — мама ей больше двух обычно не позволяла.
Про-папа искренне обрадовался ей, поднял в воздух, закружил. Папа так часто делал, особенно раньше, когда Марешка была помладше и полегче. Она закрыла глаза и на несколько секунд позволила себе поверить. Смеяться. Кружиться в сильных руках.
Когда про-папа опустил ее на пол, она покачнулась и села на стул.
— Ты забрал из мира всех людей, — сказала она обвиняюще. — Почему?
Про-папа вздохнул и сел за стол напротив.
— Потому, что я был разочарован, — сказал он. — Я вернулся. Думал — ты меня по-прежнему любишь, и мы будем счастливы, все вместе. А ты…
Его ракушки грустно уставились в стол.
— Это все не настоящее, — упрямо сказала Марешка. — И ты не настоящий.
— Ну вот, опять заладила, — про-папа пожал плечами. — «Что есть реальность? Как ее определить? Если говорить о том, что ты можешь почувствовать, понюхать, попробовать на вкус и увидеть, то «настоящая реальность» — это просто интерпретация твоим мозгом электрических импульсов». Узнала, откуда это?
— Нет, — сказала Марешка. — Отдай мне настоящий мир.
ebooksa