— Так к теплу и дожжику, вашвысокоблагородие, — откликнулся егерь. — У нас в деревне говорили: много комаров — готовь по ягоду коробов. А ещё примечали, коли много комаров, то земляники много будет, ну и овса добрый урожай.
— Земляника это хорошо, овёс и тепло тоже неплохо, а вот дожди — не очень, — поёжился Егоров. — Дожди нам пока совсем даже ни к чему.
— Есть, есть, крупная! — воскликнул Аникеев. — Братцы, помогай, а то сорвётся!
Рыбаки кинули свои удилища и бросились к Борьке. Скоро пламя костра освещало прыгающего в траве крупного леща.
— И правда ведь земляники много, — пробормотал Егоров, обходя поутру полянку у лагеря. Сладкие, красные, ароматные ягоды так и таяли во рту. Поднявшееся над верхушками деревьев июльское солнце начало припекать, роса высохла, и от утренней прохлады не осталось и следа. Со стороны реки слышались весёлые крики и плеск купальщиков.
— Ваше высокоблагородие, вы бы окупнулись, — крикнул подходящему командиру Аникеев. — День-то сегодня такой — только и купаться!
— А какой сегодня день, Боря? — спросил заинтересовавшийся Гусев.
— Так Агафены Купальницы, Сергей Владимирович, — ответил тот. — Вода нынче особое здоровье даёт купальщику, ну и травы тоже в самой силе. У нас в деревне в этот день завсегда купались и стар и млад, и зверобой с матрёшкой для чая заготавливали.
— Пошли тогда в речку, Серёга! — скидывая порты, кивнул на реку Алексей. — Баб и девок нет рядом, можно и нагишом. За мной! А-а-а! — С криком, словно мальчишка, он понёсся к воде и с разбега прыгнул на глубину. — Ох, хороша водица! — вынырнув и отфыркиваясь, проговорил он в блаженстве.
— Гой ты, Русь моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края
Только синь сосёт глаза….
— Чего-о? — спросил вынырнувший рядом Гусев.
— Хорошо, говорю, водица как парное молоко, — ответил Лёшка и, подняв волну, с фонтаном брызг поплыл вразмашку к берегу.
Никита вернулся на следующий день с починенной осью.
— Рубь и два гривенника пришлось в кузне отдать, ваше высокоблагородие, — доложился он полковнику. — Торговались знатно. Сначала вообще два с полтиной запросили за работу, но ничего, потом скинули. Говорят, всё надёжно сделали, можем ставить.
Скоро, общими усилиями, на карету поставили ось и колесо, всё надёжно закрепили и сняли её рычагами с чурбаков. Отдохнувшие на выпасе кони взяли резво с места. Через два дня были в Смоленске, переночевали и продолжили путь на Витебск под проливным дождём. Именно через этот город и должен был проходить в сторону Пскова полк. Догнали его в Невеле.
— Хотели мы до Пскова без долгих остановок идти, — пояснял обрадованный встречей Милорадович. — Да Рогозин воспротивился. Если, говорит, недельную передышку коням не дать, потом тянуть не будут, вдвое дольше дорога в итоге выйдет. «Кони это вам не люди», — представляешь, мне заявляет. Их не пожалеешь — потом, дескать, сам в телеги впряжёшься.
— Ну, если так Рогозин заявил, тогда конечно, — усмехнулся Алексей. — Нам в телеги впрягаться ни к чему. Пусть и кони, и егеря, все отдыхают, вы и так вон как хорошо шли.