Мое предположение оказалось верным.
Я протянул письмо Гризельде.
– Ой, я пойду! – радостно воскликнула моя жена. – Один-два стаканчика домашней наливки – это то что нужно в воскресный вечер. Думаю, все дело в бланманже[32], что приготовила Мэри: оно действует на меня угнетающе. Такое впечатление, будто оно из покойницкой.
Денниса, однако, идея не так вдохновила.
– Тебе-то интересно, – пробурчал он. – Ты умеешь говорить на заумные темы об искусстве и литературе; я же всегда чувствую себя полным дураком, когда слушаю тебя.
– Вот и замечательно, – со всей искренностью сказала Гризельда. – Это ставит тебя на место. Как бы то ни было, сомневаюсь, что мистер Раймонд Уэст так уж страшно умен, как хочет казаться.
– Мало кто из нас страшно умен, – заметил я.
Интересно, подумал я, о чем хочет поговорить мисс Марпл. Из всех дам она, несомненно, самая проницательная. Она не только слышит и видит все, что происходит, она еще и делает из собранных фактов на удивление верные выводы. Если б мне предстоял жизненный путь мошенника, мисс Марпл была бы единственной, кого мне следовало опасаться.
То, что Гризельда назвала «племянниковой потехой», началось чуть позже девяти, а я в ожидании мисс Марпл забавлялся тем, что сводил в своеобразную таблицу факты, связанные с преступлением. Я постарался расставить их в хронологическом порядке. Пусть я не отличаюсь пунктуальностью, зато люблю четкость и предпочитаю все систематизировать.
Ровно в половине десятого раздался тихий стук в окно, я встал и впустил мисс Марпл. Ее голову и плечи закрывала ажурная шаль тончайшей вязки, а сама гостья выглядела старенькой и хрупкой. Она вошла и прямо с порога заговорила:
– Это так любезно с вашей стороны… милая Гризельда такая молодец… Раймонд восхищается ею… настоящая женщина Грёза[33], вот как он ее называет… нет, скамеечка под ноги мне не нужна.
Я повесил шаль на стул и сел напротив своей гостьи. Мы посмотрели друг на друга, и на лице мисс Марпл появилась робкая улыбка.
– Я понимаю, что вы, должно быть, гадаете, почему… почему все это так меня интересует. Возможно, вы думаете, что это неженское дело. Нет… прошу вас… если позволите, я хотела бы объясниться… – Она замолчала, ее щеки порозовели. – Видите ли, когда живешь одна, да еще и в глубинке, нужно иметь какое-то хобби. Конечно, есть вышивание, девочки-скауты, благотворительность, работа с этюдами, но мое хобби – оно всегда у меня было – человеческая природа. Такая разнообразная… и такая захватывающая. Конечно, в маленькой деревушке, где ничто не отвлекает, есть много возможностей, чтобы стать, как говорится, специалистом в этой области. Принимаешься классифицировать людей с той же точностью, что птиц или цветы, разносить их по тем или иным группам, видам и подвидам. Иногда, естественно, делаешь ошибки, но со временем ошибок становится все меньше и меньше. А потом начинаешь проверять себя. Берешь маленькую проблему – например, ту историю с креветками, которая так позабавила нашу дорогую Гризельду, – какую-нибудь несущественную загадку, которая так и останется непонятной, если не суметь подойти к ее решению с правильной стороны. Затем возникли истории с подмененными каплями от кашля, с зонтиком жены мясника, причем последняя выглядела абсолютно бессмысленной до предположения, что зеленщик позволял себе кое-что с женой аптекаря – и это, конечно, оказалось правдой. Так увлекательно, знаете ли, делать суждение и обнаруживать, что оно верно.
– Думаю, ваши суждения всегда верны, – сказал я, улыбаясь.
– Боюсь, именно это и сделало меня немного тщеславной, – призналась мисс Марпл. – Но мне всегда было интересно, смогу ли я, если однажды появится по-настоящему сложная загадка, применить к ней тот же метод. То есть правильно решить ее. Ведь, по логике, действовать в этом случае нужно точно так же. Как-никак, маленькая рабочая модель мины – то же самое, что и настоящая мина.
– Вы хотите сказать, что это вопрос относительности, – медленно произнес я. – Наверное, так – если следовать логике. Только я не знаю, так ли это в жизни.
– Должно быть так, – сказала мисс Марпл. – Знаменатели – так мы называли это в школе – всегда общие. Деньги, взаимное притяжение между людьми… гм… различного пола… еще, конечно, странности. Так много странных людей, правда? По сути, большинство людей оказываются странными, когда узнаешь их поближе. Нормальные люди иногда делают совершенно поразительные вещи, а ненормальные иногда ведут себя разумно и объяснимо. Получается, что единственный метод – это сравнивать людей. Вы бы удивились, если б узнали, что все мы делимся на очень малое число четко определенных типов.
ebooksa