Проект «Джейн Остен»

— А теперь, после знакомства с ней, ты как считаешь?

— А теперь я еще больше запуталась.

Снова воцарилась тишина, на сей раз уже без неловкости.

— Нам нужно перетянуть Кассандру на нашу сторону, — в конце концов сказала я. Теперь это не казалось невозможным — мы уже преодолели столько трудностей. — Думаю, я уже немного нравлюсь Джейн. А уж ты ей нравишься совершенно точно.

Это было правдой, признавать которую мне не очень-то хотелось. Я вспомнила тот полный доверия взгляд, который она обратила на Лиама, когда объясняла ситуацию с присутствием доктора Бейли; они так смотрели друг на друга, будто меня вообще не было в комнате. Возможно, биографы не догадывались, с кем (помимо мистера Хейдена) она кокетничала, как раз потому, что письма за тот период времени попросту исчезли. Возможно, в тех самых письмах говорится о некоем докторе Рейвенсвуде и его добросовестной заботе о занедужившем Генри.

— Ты правда так думаешь?

В его вопросе прозвучало настолько искреннее сомнение, что я не выдержала и расхохоталась. В кои-то веки не опасаясь быть застуканной за не подобающим для леди поведением, я запрокинула голову и взревела от смеха. Избавляться от напряжения так приятно, что я не могла успокоиться: за одним взрывом хохота следовал другой. Я хрюкала и задыхалась, меня всю перекосило, живот уже ныл, и Лиам, который поначалу смотрел на все это с неодобрением, в конце концов тоже захохотал.

Глава 8

26 октября

Дом 23 на Ханс-плейс

Нас торопливо провели в гостиную Генри, где мы застали Джейн в компании еще одного, пока незнакомого нам брата: это был Эдвард, ныне носивший фамилию Найт, поскольку унаследовать состояние богатых бездетных родственников, усыновивших его, он мог, лишь взяв их имя. Меня всегда увлекала эта история: мальчик, которого забрали у родителей и наделили титулом, как Фрэнка Черчилла из «Эммы», — интересно, какие чувства испытывали на этот счет его братья и сестры? Радовались ли, что он обрел такой солидный статус, или завидовали, что выбрали не их? Тосковали ли по нему, когда он уехал? Тосковал ли он по ним?

После того, как днем ранее нас приняли Кассандра и Джеймс, я была готова к худшему, но Эдвард Найт преподнес мне сюрприз.

— Мисс Рейвенсвуд, я так рад наконец-то с вами познакомиться! — Моя ладонь оказалась у него в руках — когда это случилось? Он был светловолос, румян и крепок, словно и не делил генофонд с уже знакомыми мне Остенами — обладателями смуглой кожи и носов с горбинкой. — Джейн рассказала, как вы печетесь о дорогом больном Генри. — Взгляд у него был ласковый; он смотрел на меня так, будто никого вокруг, по крайней мере в этот самый миг, на свете больше не существовало. Я начала понимать, почему Найты выбрали его. — И добрый доктор — польщен, польщен знакомством, — сказал он, повернувшись к Лиаму. — Выражаю вам благодарность за все ваши хлопоты, за вашу радетельную заботу.

— Право, это мелочи, сэр, я счастлив, что могу помочь.

— Прошу, не воспримите за оскорбление мою поспешную просьбу вызвать доктора Бейли. Несколько лет назад он спас жизнь моему другу, буквально вырвав того из лап смерти. С тех пор я придерживаюсь о нем высокого мнения, и, узнав, что Генри так болен, я не мог… Что совершенно не подразумевает неуважения к вам.

Лиам внимательно посмотрел на него.

— Коим ваше решение воспринято и не было. Я убежден, что все мы придем к согласию. Сегодня доктор к нему заглядывал? — спросил он у Джейн.

— Он как раз здесь. Наверху вместе с мистером Хейденом, моей сестрой и братом Джеймсом. В той комнате и для больного места едва хватает. Желаете присоединиться к давке?

— Как он? — только и спросил Лиам.

— Ему становится все лучше. У него там светский раут — натурально прием при дворе, — из Генри вышел бы прекрасный «король-солнце».