Двор Чудес

– Я подумал: вот прекрасный способ отдать должное нашему великому Королю и решил в этот триумфальный вечер украсить себя одеждой моего выдающегося тезки.

Вампир вздернул подбородок. Свет люстр играл на лаврах золотыми отблесками, переливаясь в волосах медным сиянием.

– Для Людовика я был бы готов завоевать половину земного шара от Европы до Азии, как Александр Македонский, – похвастался он, улыбаясь. – Но для тебя, Диана, завоевал бы весь мир!

– Как мило, Алекс. Но я способна заблудиться даже в кулуарах Версаля, а ты говоришь «весь мир»… только представь себе!

Он расхохотался, обнажая жемчужные зубы, не забыв предусмотрительно прикрыть клыки. Сегодня он хочет соблазнить меня, а не напугать.

– Потрясающее сочетание остроумия и хорошенького личика! Обожаю твой антиконформизм. А прийти на бал, нарядившись в серый туман, когда славят торжество Солнца! Это чертовски дерзко! Я бы сказал – эпатажно!

– Рада, что ты оценил мой юмор, в отличие от Короля.

Вампир отмахнулся от моих слов:

– Забудь об этом! Поверь, уж я-то знаю: любая немилость проходит. Такая чаровница, как ты, не будет страдать двадцать лет, как я, чтобы вернуть расположение монарха.

Он заговорщически подмигнул мне.

– Ну же, веселей! Выпьем за твой взлет при Дворе!

Он поднес бокал к губам, не отрывая от меня темно-синих глаз. Я застыла, словно газель под хищным взглядом пантеры, спустившейся утолить жажду к той же реке.

– М-м… Игристое из квартала Кровавого Мишеля. Дьявольски пьянит, – прошептал мужчина. – Студенты любят закатывать веселые пирушки в тавернах Сорбонны, и это чувствуется на вкус, могу тебя заверить.

Только чтобы отодвинуться от Александра, я тоже поднесла свой бокал к губам и залпом осушила его.

– До дна! Именно этого я и ждал от тебя! – воскликнул вампир, вытирая красные от кровавого вина губы кончиком указательного пальца. – Однако нужно что-то съесть, иначе опьянеешь.

Он подвел меня к шведскому столу, который ломился от изысканных яств на белоснежной скатерти: экзотические фрукты, жаркое в соусе, пудровые пирожные, выложенные ярусами на дорогих фарфоровых тарелочках, искусно расставленных под гигантским рогом изобилия из сусального золота.

Смертные гости угощались на ходу, а слуги наполняли стол по мере надобности. Если едва тронутое блюдо выглядело не слишком аппетитно, его немедленно заменяли другим.

Меня воротило от этого разгула расточительства Двора, в то время как жителей Парижа Король морил голодом.

– Желаете круассан, мадемуазель? – спросил слуга, протягивая корзинку, наполненную маленькими булочками в форме полумесяцев. – Фирменное блюдо родом из Вены, приготовленное в королевских кухнях в честь победы Солнца над Луной.

Придворные вокруг хрустели новым лакомством, будто война была уже выиграна.