Мысленно попрощавшись с корабликом, Витя прошмыгнул мимо поста и только теперь понял, что его смущало все это время, — начиная с момента, когда он разбил горшок с фикусом.
Кашель.
Кто-то надсадно кашлял на весь коридор, будто собирался выхаркать и легкие и все внутренности в придачу.
«Палата № 5» — прочитал он на очередной двери. Оценивать обстановку не было времени. С минуты на минуту могли появиться врачи и тогда все пропало.
Внутренности сжались — заходить в палату к незнакомым людям было очень страшно — как успеть разглядеть в ней Шершня, если палата большая, пока его с треском не выпроводили? На него пахнул ярко выраженный сильный больничный, к которому здесь примешивался какой-то мерзкий сладковатый оттенок. Желудок пару раз дернулся, и он подумал, что его сейчас вырвет.
На удивление, это была довольно уютная двухместная палата с очень высоким потолком и желтоватыми шторами на окнах. Справа, под репродукцией картины Васнецова «Три богатыря» на железной койке лежал старик ногами к двери и читал газету «Советский спорт».
Очередной взрыв кашля сотряс палату, газета прыгнула в его руках и теперь стало ясно, откуда именно доносились эти ужасные звуки. Он увидел Витю, замершего с портфелем на входе.
Мужчина был настолько стар, что Витя поежился — он никогда не видел НАСТОЛЬКО старых людей. Длинные седые волосы обрамляли изможденное худое лицо. Глаза! Странно было видеть, но они будто светились каким-то озорным, дьявольским огоньком. Однако… было что-то еще, что-то жутковатое в этом старике и его кашле, в его облике… Витя не мог понять, что именно, но у него было ощущение, давящее, смутное, что он где-то видел, где-то встречал этого мужчину.
Как у него еще хватает сил кашлять, — подумал он, переводя взгляд на другую кровать.
Там, прикрытый одеялом до подбородка, лежал Шершень. Бледное лицо друга было молочно-белого, воскового цвета и походило на лицо мертвеца. Витя попятился, прижав портфель к груди. Ему показалось, что Шершень умер и никто даже не знает об этом. А старику, видимо, уже все равно, он сам одной ногой в могиле…
— Эй… погоди, — вдруг сказал мужчина, с трудом прекратив кашлять. — Стой.
Витя застыл, пытаясь проглотить внезапно образовавшийся в горле ком.
— Этот парень перед операцией… Он пришел в себя и говорил, что ты придешь.
Витя попытался что-то сказать, но не смог.
Внезапно Шершень пошевелил рукой. Старик повернул голову и посмотрел на парня.
— Ну вот. Просыпается. Все нормально. — Он говорил каким-то странным свистящим голосом, будто в горло была вставлена трубка.
— Нам… нам нужно идти, бежать отсюда. Там… там бандиты гонятся! Они уже на лестнице! — выпалил Витя.
Старик сделал попытку улыбнуться, хотя Вите было не до смеха. Морщины на лице пожилого пациента пришли в движение, лицо словно пластилиновая маска, начало меняться прямо на глазах.
— Успеете. Все успеете, — сказал он, взял стакан с какой-то мутной жидкостью со стола и сделал глоток. — Вот так будет лучше, — сказал он. В горле его мерзко забулькало, и Витя подумал, что он сейчас захлебнется, но ничего такого не произошло.
Шершень открыл глаза, повернул голову, увидел старика и застыл.