«Бедствующий художник» – стереотип настолько распространенный, что я отмахивалась от него, как от выдумки. Но, может быть, размер таланта не пропорционален легкости творения? Может быть, все создатели, одаренные и не очень, с трудом приносят в этот мир плоды своего труда. Может, в сложном процессе рождения и таится природа искусства.
Я встаю, рассеяно прощаюсь с Джуди и иду по лужайке к столу с горами сокровищ и подарков.
Увижу ли я Сэма, прежде чем пройду по мосту?
Я разглядываю гостей в поисках черной жилетки и белой рубашки на широкой груди. Искал ли он меня с того захватывающего поцелуя?
Музыка стихает, когда я подхожу к столу, но не из-за меня. У ствола Древа на маленькой платформе стоит мужчина с открытой книгой в руках.
Разговоры замирают, гости стекаются ближе к чтецу.
Он начинает:
– В холодный ясный апрельский день часы пробили тринадцать.
Я качаю головой.
Я огибаю стол с едой так, что гости, не отрывающие глаз от писателя, не замечают меня.
Сцена, где сидели музыканты, пуста – видимо, чтение будет идти долго.
Все внимание на Оруэлла, и это мне на руку. Я хочу положить тетрадь на стол без торжественной шумихи, собрав в кулак всю «подарочность», и посмотреть, что случится, когда я осторожно перейду мост с мраморными сфинксами.
Но когда я проскальзываю между пианино и трехэтажным блюдом с тартами[9] на краю стола, из теней выступает силуэт, будто поджидавший меня все это время.
– Вот и ты наконец, К.
– Привет, А.
Я протягиваю тетрадь Агате, неуверенно улыбаясь.
Возьмет ли она у меня рукопись? Начнет читать?
Она много лет провела в Египте и на Ближнем Востоке, сопровождая своего мужа-археолога, из-за чего появились такие книги, как «Смерть на Ниле».
По тексту заметно, что я не много знаю о Древнем Египте. Я могу изучить вопрос и переработать текст позже. Но согласится ли она с таким подходом?
ebooksa