Над костром зазвучал смех, и даже Серорук изобразил тень улыбки.
– Магистрат не обрадовался.
– О, а как насчет его жены, наставник? – спросил я.
Серорук невозмутимо посмотрел на меня.
– Это ты у нее спроси, малец.
Я снова засмеялся и поплевал на оселок, которым точил Львиный Коготь.
– Когда я был мальчишкой, мама однажды пресытилась пьянством отчима и спрятала его одежду, чтобы он не смог пойти в таверну. А он все равно ушел – обрядившись в платье, которое она надевала на службу в церковь. Гордый, как лорд, прошествовал по улице в ее лучшем церковном наряде. Оно было белое, в голубой цветочек.
– Какая прелесть, – кивнул Серорук.
– Лодыжки у него были что надо, – неохотно признал я.
Серафим Талон сделал еще один большой глоток из фляги и вернул ее Аарону.
– Помнишь ту охоту в Бофоре, Серорук?
– Со стариком Янником? Как такое забыть.
Я навострил уши. Брата Янника, уже сломленного, предали Красному обряду в моей первый же вечер в Сан-Мишоне, но истории о ветеранах, рассказы об ужасах, славе и крови мне слушать нравилось.
– Вы вдвоем охотились? – спросил я, переводя взгляд с одного на другого.
– Я же не всегда был серафимом в Ордене, дерьмокровка, – проворчал Талон. – Я свою эгиду получил, пока тебя еще мотало головастиком в мошонке твоего безбожного папаши.
– Это было много лет назад, Львенок, – сказал Серорук. – Я тогда еще только дал обет. Несколько месяцев в доках Бофора рыскал закатный плясун. Старый аббат Дулэн отправил нас троих туда, чтобы мы положили праведный конец его бесчинствам.
Талон кивнул.
– Чем чаще принимаешь облик зверя, тем заметнее становится его метка. Нам попалась матерая сволочь, жуткий волкорожденный. Даже в шкуре человека у него были волчьи глаза, волчий хвост, волчьи лапы. Он приманивал уличных девок обещанием денег, заводил их в тень и там потрошил, аки агнцев. Ловили мы его на живца. Вытянули соломинки, и вот старик Янник, в парике и платье с вырезом на спине, благоухая шлюшьими духами, ходит туда-сюда по сраной пристани. Ни дать ни взять – дешевая потаскуха.
Серорук покачал головой.
– Я таких красивых ног у мужчин больше не видел.