События Первой мировой войны, революции 1917 г. и Гражданской войны в России прервали связь русских святогорцев с Родиной и крайне неблагоприятно отразились на их просветительской деятельности. Из-за отсутствия средств почти полностью остановилась издательская работа, в первой половине 1917 г., после Февральской революции, в Москве перестал выходить журнал «Душеполезный собеседник». Осенью 1917 г., как раз в дни Октябрьского переворота в России, Свято-Пантелеимоновский монастырь издал один из последних «Афонских листков», в котором греческой цензурой с помощью краски фиолетового цвета было замазано несколько строчек. Это сделали недостаточно искусно, и можно было прочитать закрашенные строчки, в которых говорилось: «В последнее время русских монахов на Афоне было большинство (5800 из 10 000): прошло бы еще немного времени, и Афон сделался бы совсем русским…»[616] В 1920 г. прекратилась всякая типографская деятельность на территории монастыря. Однако, хотя и в других формах, просветительская работа обители все-таки продолжилась.
В 1920-е гг. хранившиеся в Свято-Пантелеимоновском монастыре рукописи стали объектом исследования для целого ряда ученых и церковных деятелей. Так, 23 мая 1921 г. в монастырь приехал из Афин для занятий в библиотеке католический архиепископ. 6 июня 1922 г. в Руссик прибыл профессор Лёвенского университета (Бельгия) Лефорт для изучения рукописей в монастырской библиотеке с рекомендательными письмами Иерусалимского Патриарха Дамиана и греческого министра[617].
Несколько поездок на Афон совершил тесно связанный со Свято-Пантелеимоновским монастырем известный американский византолог и археолог профессор Томас Уитмор (Виттемор, Whittemore, 1871–1950), основатель и директор Византийского института в Париже, реставрировавший в 1930-е гг. мозаики нескольких константинопольских церквей, в том числе знаменитого храма Святой Софии. В частности, в 1925 г. он пребывал в Свято-Андреевском скиту, а в 1927 г. — в Руссике, где работал в библиотеках. В 1930-е гг. Т. Уитмор оказывал монастырю материальную помощь на десятки тысяч драхм[618].
В 1923–1924 гг. в святогорских книгохранилищах, в том числе Руссика, работал итальянский исследователь Ф. Перилла (РегШа), опубликовавший через три года результаты своих трудов в книге «II Monte Athos. La storia. I monasteri. Le opera d’arte. Le biblioteche. Disegni xilografie acquarelli dellautore» (Салоники — Париж, 1927). В 1926–1927 гг. в библиотеке Свято-Пантелеимоновского монастыря работал английский византинист и журналист Роберт Байрон (Byron), автор книги «The Byzantine Achievement. An Historical Perspective A. D. 330–1453» (Лондон, 1929), а также брошюры «The Station. Athos: Treasures and Men» (Лондон, 1928), посвященной его поездке по афонским монастырям[619]. Руссик посещал и русский эмигрант, ученый-византолог Борис Николаевич Ермолов (1891–1967), проживавший с 1920 г. в Константинополе, затем в Софии, а с середины 1920-х гг. — в Париже. Он также был представителем Американского комитета профессора Т. Уитмора, оказывавшего помощь инокам Афона и русским студентам[620].
В конце 1920–1930-х гг. на Афоне несколько раз бывал и работал с монастырскими документами другой русский эмигрант — византолог Владимир Мошин, позднее принявший в Югославии сан протоиерея и ставший академиком.
Особую группу среди афонских паломников составляли писатели русского зарубежья, многие из которых в дальнейшем описали свои впечатления от поездки в повестях, рассказах, очерках, статьях, дневниках, заметках и т. п. Первым из них был Михаил Прохоров, написавший в период своего пребывания на Крумице в апреле 1922 г. очерк «Россия и Афон (русское общество и русское афонское братство)»[621]. Писали о русском Афоне и ставшие впоследствии известными в эмиграции литераторами недавние офицеры Белой армии генерала П. Н. Врангеля. Так, один из лучших литературных отчетов о паломничестве на Святую Гору в сентябре 1924 г. оставил известный автор морских рассказов капитан Б. П. Апрелев[622].
В мае — июне 1927 г. под влиянием своей беседы с принявшим монашеский постриг в Руссике о. Иоанном (Шаховским) паломничество на Афон совершил проживавший в Париже известный русский писатель Борис Константинович Зайцев (1881–1972), который в дальнейшем считал эту поездку важнейшим событием в своей жизни. На самой Святой Горе он пробыл 18 дней — с 12 по 29 мая, большинство из которых провел в Свято-Пантелеимоновском монастыре[623]. Под впечатлением от поездки Б. К. Зайцев в дальнейшем написал о русском Афоне несколько очерков, рассказов и статей.
На Страстной неделе 1929 г. паломником в Свято-Пантелеимоновский монастырь из Румынии приехал бывший Пермский губернатор и камергер, писатель Александр Владимирович Болотов (1866–1938), автор нескольких исторических и духовных книг. Он описал свою поездку в завершенной в сентябре 1929 г. брошюре «Страстные и светлые дни на Афоне»[624]. Поездка на Святую Гору произвела на А. В. Болотова такое впечатление, что 7 ноября 1931 г. он поступил послушником в Руссик и принял там монашеский постриг в мантию и схиму с именем Амвросий. Скончался отец Амвросий на Афоне 13 февраля 1938 г.[625]
Известный в русском рассеянии публицист, военный прокурор и паломник, пешком обошедший большинство монастырей Сербии, Черногории, Македонии и неоднократно бывавший в русских обителях Афона, Ю. И. Лисовский (литературный псевдоним Евгений Вадимов) в 1937 г. публиковал в Варшаве предания и легенды о Святой Горе («Сказание о горе Афонской»)[626]. Большой интерес к русскому Афону проявлял проживавший во Франции известный русский писатель-эмигрант Иван Сергеевич Шмелев, который в 1930-е гг. описал его в нескольких своих произведениях.
Очень заметный след в истории русского Афона оставил известный в русском зарубежье писатель, бывший штабс-капитан Добровольческой армии Владислав Альбинович Маевский (1893–1975), работавший в 1930–1938 гг. секретарем Сербского Патриарха Варнавы (Росича). В 1930-е гг. он трижды совершил продолжительные поездки на Святую Гору, посетив все ее основные монастыри, скиты и келлии. Свои впечатления от общения с русскими святогорцами В. А. Маевский отразил в документальных книгах: «Иверская Богоматерь» (Белград, 1932), «Святая Гора» (Сремски Карловцы, 1937), «Неугасимый светильник» (Т. 1–2. Шанхай, 1940) и в художественных произведениях: «Афонские рассказы» (Париж, 1950) и «Афон и его судьба» (Мадрид, 1969). В 1941 г. вышла еще одна книга писателя об Афоне, посвященная сербскому монастырю Хиландар, — «Лавра Хилендар» (Нови-Сад, 1941). В России эти произведения были частично опубликованы только в 1990–2000-е гг. Как и Борис Зайцев, Владислав Маевский являлся не только живописателем, но и защитником русского монашества на Афоне, вплоть до своей кончины он вел многолетнюю борьбу за возможность пополнения славянской братии Святой Горы, обращаясь к иерархам Русской Православной Церкви, международной общественности и в прессу[627].
Из других русских эмигрантов — деятелей культуры следует упомянуть поселившегося в США и окончившего Академию художеств в Филадельфии художника Владимира Перфильева (1895–1943), который весной — летом 1927 г. проживал в Свято-Пантелеимоновском монастыре. В. В. Перфильев написал красками и углем цикл картин с разными видами Святой Горы. Во второй половине 1927 г. побывал в Свято-Пантелеимоновском монастыре проживавший во Франции молодой русский поэт-эмигрант Диомед Монашев, потративший деньги, собранные на издание своей книги, на пароходный билет в Грецию, и т. д.[628]
Продолжалось и распространение религиозно-просветительных изданий, сотни тысяч экземпляров которых оставались на складе Свято-Пантелеимоновского монастыря и в других русских обителях Афона. Игумен Серафим (Иванов) позднее вспоминал о своей поездке в Руссик весной 1923 г. в составе группы студентов богословского факультета Белградского университета: «Наконец попали мы в книжно-иконную лавку монастыря. Боже, сколько прекрасных книг, святоотеческих творений! Разгорелись глаза у нас, бедных богословов, так давно не видевших духовной литературы. Все бы купили, да денег в кармане раз-два и обчелся — 500–1000 динар. Докладывает добрый старец отец Мефодий, лавочник монастырский, отцу игумену: „Нашествие на мою лавку студентов-богословов. Голод у них на книги. Видно большое желание иметь их, да купить не на что“. Покачал головой отец Мисаил: „Сами мы бедны, отец Мефодий… Но да не будет так, чтобы мы вместо хлеба подали камень. Ты уж устрой все как-нибудь, отец Мефодий…“ И нам была предоставлена скидка в 75 процентов! Т. е. почти даром мы приобрели множество прекрасных святоотеческих книг. Это, конечно, лишь малая песчинка из моря добродетелей сего дивного старца»[629].
В 1920-е гг. братия Руссика снабжала необходимой литературой Архиерейский Синод Русской Православной Церкви за границей в Сремских Карловцах (Югославия). Так, например, в начале августа 1926 г. управляющий делами Архиерейского Синода Е. И. Махараблидзе просил игумена Мисаила прислать несколько книг «Добротолюбие» и в следующем письме от 20 августа благодарил за их получение и обещал выслать в качестве оплаты 660 динар[630].
В 1930-е гг. объявления о возможности приобретения духовно-нравственных книг в русских афонских обителях публиковались в изданиях крупнейшего книгоиздательского центра русского церковного зарубежья — монастыря преп. Иова Почаевского в Ладомировой (Чехословакия). Так, например, в «Православном церковном календаре на 1936 г.» были опубликованы соответствующие объявления четырех крупнейших русских обителей Святой Горы: «Русский монастырь св. Пантелеймона на старом Афоне имеет в своем книжно-иконном складе большой выбор книг богослужебных, духовно-нравственных, аскетических, святоотеческих и других разных изданий: Синодального, афонского, Оптиной пустыни, Тузова, Ступина и проч. Также имеются в большом выборе художественные изображения икон разных святых на бумаге в красках по удешевленным ценам… Каталог по требованию высылается бесплатно. Адрес: Греция, Афон, Русский монастырь св. Великомученика Пантелеймона, архимандриту Мисаилу с братией. Archim. Misail. Couvent S nt Panteleimon. Mont-Athos, Grece»[631].
«Русский Свято-Ильинский скит на Афоне по примеру прошлых лет предлагает выписывать из его скитской иконно-книжной лавки хромолитографированные изображения святых икон на бумаге, религиозно-нравственные листки и книги его довоенного издания, списки которых высылаются по требованию. Имеются также в небольшом количестве книги других довоенных изданий: богослужебные, духовно-нравственные и аскетические… Желающие выписать что-либо из вышеперечисленных… благоволят обращаться к настоятелю скита архимандриту Иоанну с братией по адресу: Archimandrit Ioann et confrerie. Skit Russe St. Prophete Elie Mont-Athos. Grece»[632].
Сербский монастырь Хиландар
«Большой выбор книг богослужебных, духовно-нравственных, аскетических, святоотеческих и других разных изданий: Синодального, Афонского, Оптиной пустыни, Тузова, Ступина и прочих — имеется в продаже в книжно-иконном складе Русского Свято-Андреевского скита на Старом Афоне. Также имеются в большом выборе художественные изображения св. икон, разных святых. На бумаге в красках… На склад поступило много новых интересных и редких книг. Цены на книги значительно понижены. Адрес: Archimandrit Mitrofane. Skit Russe St. Andre, Mont-Athos. Grece»[633].
«Православные христиане! Обитель (келлия) св. Иоанна Златоустого, Хилендарской местности на св. Афонской горе, имеет в запасе ценные духовно-нравственные книги: 1) творения Святителя Иоанна Златоустого 1 и 2 тома, по 883 и 979 страниц каждый; издание С.-Петербургской духовной академии 1896 г. Цена за один том с пересылкой 25 франков. 2) Брошюра — творение св. Иоанна Златоустого, первые 12 бесед, толкование на Евангелие от Матфея, 169 страниц, цена с пересылкой 2,5 франка. Желающих выписать книги или прислать св. Жертву на поминовение просим посылать по следующему адресу: Reverend Реге Calliste, Cellue St. Jean Chrysostome. Mont Athos. Grece. Настоятель иеромонах Каллист с братиею»[634].
В «Православном церковном календаре на 1939 г.» был приведен следующий список «Афонских воззваний»: от братства русских обителей (келлий) во имя Царицы Небесной, от обители Вознесения Господня, от обители Воздвижения Креста Господня, от обители Саввы Освященного, от обители св. Иоанна Златоуста (Хилендарской местности), от обители Успения Божией Матери — Кукузел, от обители св. Иоанна Златоуста (Иверской местности), от обители св. Николая Чудотворца, от обители Благовещения, от двух пустынников[635]. Среди других объявлений о печатной продукции русских афонитов имелись сведения об акафистах, списки которых содержали 42 наименования. Перечень акафистов обогащался как за счет авторских сочинений — в частности, приводился список «акафистов и служб, сочиненных иеросхимонахом Пахомием и хранящихся в рукописях, в обители Вознесения Господня на Афоне», так и путем заимствований — например, «Акафист Христу Спасителю об усопших» был переделан из униатского, проверен Первоиерархом Русской Православной Церкви за границей митрополитом Антонием (Храповицким) и дозволен им к печати[636].
Во второй половине 1930-х гг. была предпринята попытка возобновить издательскую деятельность в Руссике. В частности, 3 августа 1936 г. направленный Югославию монах написал о. Виссариону о том, что в Свято-Пантелеимоновском монастыре имеются давно не используемые специальные машины для изготовления копий (шапирографы), и привел полученную им в Белграде от русских эмигрантов инструкцию для возобновления работы этих машин[637], однако это не получилось.
ebooksa