В своих показаниях на допросе коммунистическому следователю 20 июня 1945 г. в Загребе митрополит Гермоген так охарактеризовал свои переговоры с Оберкнежевичем: «.он пояснил мне, что весь этот верующий народ остался без священников, так как в НГХ (Независимом государстве хорватов) не существует Православная Церковь, которая выполняла бы религиозные функции, т. е. ни Крещения, ни Венчания, ни похороны не совершаются по православным церковным обычаям, не говоря уже о церковных молитвах и обрядах. Оберкнежевич сообщил мне, что поглавник хочет основать Хорватскую Православную Церковь, так как Сербская Православная Церковь не может больше вести свою работу на территории НГХ, учитывая то, что глава Сербской Церкви находится в Сербии, а поглавник желает, чтобы Православная Церковь в НГХ была независимой. В связи с этим Оберкнежевич предложил мне вместе с архиепископом Феофаном заняться организацией Православной Церкви в Хорватии. С нашей стороны это предложение было принято, так как мы считали, что это единственная возможность возобновить жизнедеятельность Православной Церкви в НГХ. В тот момент я не знал, что Православная Церковь в НГХ подвергалась преследованиям, а священников изгнали. Оберкнежевич передал наш ответ поглавнику НГХ и через несколько дней снова вернулся в Хопово, когда и предложил мне от имени поглавника произведение в сан митрополита Загребского. Вместе с Оберкнежевичем я направился в Загреб»[427]. При этом следует отметить, что архиепископ Феофан, которому было предложено занять Сараевскую кафедру, в конце концов отказался участвовать в создании Хорватской Православной Церкви.
Оригинальное объяснение поступку владыки Гермогена дал главный редактор выходившего в Белграде русского журнала «Церковное обозрение» Е.И. Махараблидзе. Он написал, что архиепископ возглавил Хорватскую Церковь, как «специалист по церковным канонам, всегда идущий навстречу образованию самостоятельных церквей»[428]. Оберкнежевич же в своей упоминавшейся книге отметил: «Необходимо подчеркнуть, что владыка Гермоген годами монашествовал и не был честолюбивым, обладал он общеизвестной высокой моральной и духовной чистотой. Его согласие возглавить Хорватскую Православную Церковь представляло огромную жертву. Сделал он этот выбор, побуждаемый христианскими и гуманными началами»[429].
Кроме того, согласно показанию владыки на допросе 26 мая 1945 г., ему дали понять, что в случае его отказа Павелич мог предложить возглавить Хорватскую Православную Церковь «епископу из Болгарии или Румынии, к тому же и епископ Молдавский Виссарион соглашался стать Патриархом Православной Церкви» в Хорватии[430].
29 мая 1942 г. архиепископ Гермоген в сопровождении о. В. Шурлана, благочинного игумена Мирона (Федерера), П. Лазича, советников М. Оберкнежевича и Д. Мирковича встретился с Павеличем в его резиденции. Они обсудили будущую организацию Православной Церкви, причем владыка говорил о необходимости разрешения открытия храмов.[431] На допросе 26 мая 1945 г. он показал: «После моего прибытия в Загреб был принят на аудиенции Павеличем. Он мне сказал, что я назначен главой Хорватской Православной Церкви, и чтобы я как можно скорее занялся ее организацией. Тогда он мне сказал, что нужно взять в нашу церковь новый календарь, так как это будет лучше для школы и праздников»[432].
5 июня 1942 г. поглавник утвердил устав Церкви из 123 статей и назначил Владыку Гермогена митрополитом Загребским и всей Хорватской Православной Церкви. В соответствие с уставом новая автокефальная Церковь должна была состоять из четырех епархий – Загребской митрополии с кафедрой в Загребе (включала шесть благочиний) и трех епископств: Сараевского с кафедрой в Сараево (четыре благочиния), Пётровацкого с центром в Босанском Пётровце (семь благочиний) и Бродского с кафедрой в Босанском Броде (три благочиния), а также архиерейских наместничеств и приходов (позднее, в связи с расширением и новым территориальным делением Хорватии после капитуляции Италии, митрополит Гермоген решением от 8 мая 1944 г. учредил пять епархий: Загребскую, Сараевскую, Зеницкую, Шидскую иЗемунскую)[433].
Согласно уставу предусматривались выборы патриарха, но первых епископов и патриарха должен был назначать лично Павелич. Верховной властью в Хорватской Церкви формально считались патриарх и Архиерейский Собор. Учреждение Патриаршества было отложено до получения признания Вселенского Патриарха и проведения в мирное время Собора. На допросе 20 июня 1945 г. митрополит Гермоген показал: «В соответствии с положениями устава Хорватской Православной Церкви я, как ее глава, должен быть в сане Патриарха. Поглавник предлагал мне это, но я отказался, так как прекрасно знал, что согласно церковным канонам никто не может принять сан Патриарха без согласия на то Вселенского Патриарха в Константинополе. Так как в НГХ не было представительства, имеющего связь со Вселенским Патриархом, я не имел возможности обратиться к нему в письменной форме с просьбой признать меня Патриархом»[434].
По уставу Хорватской Православной Церкви ее Собору вменялась в обязанность забота о сближении и соединении христианских Церквей (здесь, возможно, имелась в виду будущая уния с Католической Церковью). По свидетельству написавшего этот устав М. Оберкнежевича, он взял за основу устав Сербской Православной Церкви с учетом хорватских законов[435].
7 июня состоялась торжественная интронизация митрополита Гермогена в Свято-Преображенской церкви Загреба (в этот сан владыку ввел не архиерей, а настоятель храма священник Серафим Купчевский), а 8 июня владыка в присутствии представителей хорватского правительства и делегации православного духовенства принес перед Павеличем присягу в верности хорватскому государству, его главе и законам. Церемония отличалась подчеркнутой помпезностью. Перед резиденцией поглавника был выстроен почетный караул его личной стражи, который отдал митрополиту воинские почести[436].
Присяга владыки Гермогена звучала следующим образом: «Я, архиепископ и митрополит Хорватской Православной Церкви, обязуюсь Всевышнему Богу служить Хорватской Православной Церкви, поглавнику и стране. Обещаю придерживаться всех уставов и канонов Церкви, а также законов и уставов страны. Буду хранить все служебные тайны, работать и проповедовать свет истины Хорватской Православной Церкви. Бог мне в помощь! Аминь!»[437]
7 июля митрополит Гермоген в сопровождении своего секретаря М. Оберкнежевича и иеромонаха Вениамина (Павловского) посетил Хорватский государственный собор, где имел продолжительную беседу с его председателем Марко Дошеном. Интересно, что Г. Хелм в донесении своему начальству от 9 июня 1942 г. весьма сдержанно отозвался о владыке Гермогене в качестве митрополита Загребского, отметив возможные негативные последствия, так как «он – эмигрант из России с панславянской ориентацией»[438].
Одна из центральных фигур Хорватской Православной Церкви Милош Оберкнежевич в 1979 г. называл ее учреждение попыткой создать независимую от конфессиональной принадлежности хорватскую идентичность[439].
Впрочем, ближайшими помощниками митрополита Гермогена стали в основном русские священники. Ввиду отсутствия епископов владыка в мае 1942 г. назначил только четырех архиерейских наместников (все они были русскими эмигрантами): священника Серафима Купчиевского – в Загреб, архимандрита Николая (Руженцева) – в Сараево, священника Антония Парадиева – в Зеницу и протоиерея Василия Юрченко – в Шид. Секретарем владыки был Милош Оберкнежевич, референтом по церковным делам – протоиерей Иосиф (Йоцо) Цвиянович, а священнослужителями при митрополите – отцы Вениамин Романов и Алексий Борисов[440].
Следует отметить, что протоиерей Иосиф Цвиянович был назначен референтом приказом А. Павелича от 8 сентября 1942 г. и, судя по одному из немецких источников, был поставлен усташами для контроля за деятельностью Церкви. Он часто делал что-либо вопреки воле митрополита Гермогена, который ничего не мог предпринять против о. И. Цвияновича без разрешения правительства. Созданный при Хорватской Православной Церкви специальный комитет, в задачу которого входила реализация на практике указаний государственной власти, состоял из двух католиков и двух православных, в том числе о. И. Цвияновича[441].
Первыми признали новый титул владыки Гермогена, помимо загребского прихода, русская община и казачий атаман в Сараево. Митрополита поддержали и отдельные (в целом немногие) деятели четников, особенно активно командир отряда «Кочич» Урош Дренович[442]. Сербское же духовенство и миряне на территории Хорватии в основной массе создание новой Церкви отвергли. Так, например, в Зворничско-Тузланской епархии ее признали лишь семь священников.
В середине ноября 1942 г. состоявшееся в боснийском городке Сербска Ясеница собрание помогавших партизанам православных священнослужителей постановило, что они остаются верными Сербской Церкви и единогласно осуждают Хорватскую Церковь как порождение усташей и инструмент денационализации. Собравшиеся также высказались против «белогвардейского беглеца, самозванного митрополита Гермогена», назначение которого Павеличем главой Хорватской Церкви является «соблазном и унижением для православия». Подобным образом выразился и ЦК Коммунистической партии Хорватии: Хорватская Православная Церковь является обманом, признавшие ее священники – «предателями»[443].
Сербская Церковь реагировала на преследования православных и создание Хорватской Православной Церкви неоднократными протестами и обращениями к сербскому премьер-министру М. Недичу и немецкому командованию в Сербии. Так, в конце мая 1942 г. Патриархия послала в правительство Сербии протест в связи с грабительским захватом хорватским государством собственности Сербской Церкви. 8 июня министр образования поддержал этот протест и переслал его в штаб командующего немецкими войсками в стране. После этого уполномоченный германского МИД в Белграде Бенцлер встретился с епископом Зворничско-Тузланским Нектарием и выяснил, что Сербская Церковь после распада Югославии считает себя хранительницей единства страны, не признает и в ближайшем будущем не признает Хорватской Православной Церкви, которой передана собственность Сербской Церкви в Хорватии. В своем докладе в МИД от 9 ноября 1942 г. Бенцлер полагал, что сейчас не следует заниматься этим вопросом. Шеф полиции безопасности и СД 31 декабря на соответствующий запрос также ответил, что внесение ясности в данное дело в настоящее время представляется нецелесообразным. В результате германский МИД 13 января 1943 г. указал Бенцлеру в подходящей форме отклонить ходатайство Министерства образования Сербии[444].
4 августа 1942 г. Сербский Синод принял новое постановление по делу создания Автокефальной Православной Церкви в Хорватии: 1. Подтвердить решение от 30 апреля о непризнании Хорватской Православной Церкви как неканоничной и основанной вопреки желанию местного сербского населения и архиереев. 2. Рассматривать запрещающее архиепископа Гермогена определение Синода Русской Православной Церкви как свое собственное, просить митрополита Анастасия продолжить судебный процесс над архиепископом, вынести решение и передать соответствующие документы Сербскому Синоду. 3. Разослать это постановление всем сербским архиереям с рекомендацией, чтобы архипастыри довели его до сведения всех священников, а те, в свою очередь, верующих. Следует отметить, что, добыв протокол этого заседания Синода, германский МИД переслал его в СД[445].
Немецкое посольство в Загребе неоднократно извещало свое начальство о деструктивной деятельности Сербской Церкви в Хорватии. 11 июня 1942 г. посол писал, что отношение хорватского правительства к образованию самостоятельной Хорватской Церкви удовлетворительное, но эти устремления наносят вред Сербской Православной Церкви и также сербскому населению. Поэтому надо учитывать, что из-за сопротивления с сербской стороны мероприятиям хорватского правительства по всем направлениям примирения двух стран пока не будет. В связи с этим посол предлагал унифицировать германское отношение к Православным Церквам в Сербии, Хорватии и других балканских странах и согласовать данную позицию с общей политикой в регионе, прогнозируя в противном случае неудачу религиозной политики[446].
22 октября посольство сообщало в германский МИД об опасности устремлений Сербской Церкви охватывать все православное население на отошедших от Сербии территориях. Оно отмечало, что с учетом национальной роли Сербской Церкви подобные требования представляют попытку приобрести политическое влияние на указанное население. Наконец, в декабре 1942 г. посольство писало, что Сербский Синод, как и раньше, стремится сделать германское правительство ответственным за преследование православных сербов в Хорватии или, как минимум, отвести ему роль третейского судьи. Поэтому всякое дальнейшее преследование сербского элемента в Хорватии будет истолковано Сербской Православной Церковью как нежелание или неспособность немецкого правительства вмешиваться в это дело. С другой стороны, стремление правительства Германии использовать Сербскую Церковь для замирения занятых территорий не увенчается значительными успехами, пока будет существовать впечатление, что правительство не хочет серьезно заниматься ее частично обоснованными жалобами[447]. Это противоречие германские власти так и не смогли разрешить.
Всевозможные препятствия деятельности Хорватской Православной Церкви чинили и сербские архиереи за границей. Так, проживавший в США епископ Дионисий 18 октября 1942 г. написал и отправил государственному секретарю меморандум «Квислингское порождение – Хорватская Православная Церковь», в котором писал о преследованиях сербов и подчеркивал, что «православных хорватов не существует»[448].