Граф Траутмансдорф[1463] вкусит сие счастье и передаст вкупе с моим письмом письмо от принца Кобургского, который заверяет меня, что намеревается удовлетворить Ваше Превосходительство по всем пунктам. Он в то же время испытает великие затруднения в 4 староствах, ибо именно они поставляют более всего сена боярам, а если их оставить без сена, то они потеряют все свои конные заводы. Я вполне отвечаю за то, что ни один австриец не допустит ничего, что могло бы вызвать неудовольствие Вашего Превосходительства и нарушить ту гармонию, если таковая согласует план грядущей кампании, что придаст ей больше блеска в сравнении с нынешней.
Принц Кауниц и герцог Браганса[1464] дали мне необычайно лестные рекомендации для шевалье де Памплона[1465], отозванного в свои края, и были бы чрезвычайно признательны Вашему Превосходительству, если бы Вы соблаговолили, выдав ему свидетельство о благонравии, именовать его в нем капитаном от кавалерии. Это очень поспособствует его благосостоянию в иной армии.
Моя признательность будет равна тем чувствам, что меня переполняют, и глубокому почтению, с которым я имею честь быть,
господин маршал,
Вашего Превосходительства,
исполненный желания быть рядом со своим другом и божественным покровителем, суббота, 22‐го числа, Яссы.
П. А. Румянцев принцу де Линю, Цецора, 12(23) ноября 1788 г.[1466]
Любезный принц!
Я получил вчера ответ на свое письмо от 7‐го числа, к которому Ваша Светлость проявила интерес как наилучший агент, адвокат и судья-посредник доброй гармонии.
Письмо вновь доказывает, сколь склонен принц Кобургский устранить все преграды и все поправить. Согласно моему образу мыслей, намерение стоит много, и на сей раз я снова удовлетворен им. И как не согласиться с объяснениями, которые выказывают столь решительное желание поддерживать и усиливать взаимное согласие?
Ничему не стоит удивляться, и менее всего — заблуждениям и злоупотреблениям непостоянного, слепого и неблагодарного люда. Такова судьба знаменитых мужей — нести безвинно ответ за превратности судьбы. На кого-то же их нужно списывать, а зависть и не помышляет обращать взор на безвестные имена.
Как ответить мне, предпочитаю я войну или мир? Не знаю. По склонности мне следует желать первой в надежде иметь случай принести пользу своему отечеству. А желание провести кампанию пред очами подобного Вам знатока сего искусства, любезный принц, чьими познаниями я мог бы воспользоваться, льстит сей склонности еще больше.
Но подчиняя свои собственные желания общественным и принимая во внимание политические невзгоды, грозящие всеобщей войной, я склонен вспомнить пословицу старых кумушек: худой мир лучше доброй ссоры.
Имею честь быть с искренней и неизменной преданностью, столь живо внушенной мне Вами,
любезный принц,
Вашей Светлости
Лагерь в Цецоре,
12(23) ноября 1788 года.
П. А. Румянцев принцу де Линю, Цецора, 14(25) ноября 1788 г.[1467]
Любезный принц!