— Допустим.
— А где же твой трактор?
— Охо-хо!.. Вспомнил. Коли це было!.. За царя Панька, як стояла земля тонка!..
— Нет, правда…
— Не знаю. Мабуть, на переплавку пошел.
— А хочешь, мы насобираем железа и зробим тебе новый трактор, га?
— Краще своему батьке зроби. Я уже старый, боюсь, и в кабину не подняться.
— Дедуся, а меня покатаешь? — вставил младший внук.
— Я свое откатал.
— Учителька говорила, что ты в коммуне робив, — настойчиво продолжал допытываться Юрко.
— Робив.
— Жили на хуторе?
— А то где ж? Там и жили, там и работу делали.
— И папка жил на хуторе?
— И папка. И бабушка ваша покойная, Настя.
— Деда, и я хочу в коммуну! — опять вставил невпопад младший внук, не понимая еще сути разговора и цепляясь только за отдельные слова.
Охрим Тарасович посмотрел на него долгим взглядом, вспомнил что-то свое, давнее, пообещал задумчиво:
— Поедешь, детка, поедешь.
— На бричке? — уточнил Володька.
— Нет, зачем на бричке? — возразил Охрим Тарасович. — На машине покатишь.