— Я вернусь. Но…
— Чжонку, ты здесь бессилен. Смирись. — заявил Соджун и поправил ремень с ножнами.
— А если… если я не хочу мириться… если…, — и Чжонку замолчал.
Капитан вздохнул и сел обратно.
— Ты любишь Сонъи и хочешь быть с ней? — спросил он прямо в лоб, сын кивнул в ответ. — Этому не бывать.
— Но…
— Ты не можешь жениться на дочери наложницы своего отца! По законам нашей страны Сонъи — твоя сестра[5].
— Отец!
— Остальное не имеет значения. Пока мы все живем под одной крышей, пока мы все одна семья, это невозможно!
У Чжонку уходила из-под ног земля. Интересно, отец себя чувствовал так же, когда госпожа выходила замуж за другого?
— И… и ничего…
— Эта ситуация изменится лишь в одном случае, — сказал капитан, и юноша вперил в него пытливый взгляд. — Когда нас с госпожой не станет, вы утратите родственные связи.
Чжонку словно водой окатило. Он смотрел на суровое лицо и молчал.
— Но она же может отказаться…
— А дальше что? Что ты ей сможешь дать?
— Я могу уехать с ней куда-нибудь на острова… Будем ловить рыбу, проживем…
Соджун вздохнул и промолчал.
— Отец, вы ушли из дома, хотя это просто недопустимо. В глазах всего белого света вы преступник. Но, я думаю, вы никогда не пожалели о содеянном. Хотя бы раз увидели, как меняются ваши глаза, когда вы смотрите на женщину, с которой не имеете права быть вместе! Мне кажется, что именно в это мгновение вы только и живете! Или думаете, что мои чувства к Сонъи…
— Я такого никогда не говорил. Я давно понял, что ты влюблен в дочь госпожи. Очень давно. Я сам полюбил в девять лет, и даже спустя столько лет, для меня ничего не изменилось. И ты прав, я преступник. Но вам вместе не быть. Прими это.
— Но, если уехать, — не сдавался несчастный Чжонку.