Другая страна

Вивальдо попытался представить Иду в семейном кругу. Для них и он-то был большим испытанием, один он приводил семью в отчаяние. Появление Иды доведет их до белого каления, и бог знает, что скажет отец, желая, чтобы чернокожая девушка почувствовала себя раскованно.

А мать все продолжала чирикать: за краткие минуты телефонных контактов она словно пыталась достичь понимания, которое не приходило годами.

– Я приду, – сказал он, – до свидания, – и повесил трубку.

И все же когда-то он любил ее и сейчас любит, любит их всех.

Он перевел взгляд с умолкшего телефона на Иду.

– Хочешь пойти со мной на день рождения?

– Нет уж, спасибо, дорогой. Хочешь заняться семейным воспитанием и позабавить их слайдами? Цветными слайдами, – и она насмешливо глянула на него, оторвавшись от журнала.

Вивальдо рассмеялся, но чувство вины перед Идой и матерью не отпускало его.

– Мне хотелось бы познакомить вас. Им это пойдет на пользу. Они такие мещане…

– Что им пойдет на пользу? – Она опять погрузилась в чтение.

– Ну… встреча с тобой. Они неплохие люди. Просто очень ограниченные.

– Я же сказала тебе, Вивальдо, что не интересуюсь воспитанием твоей семьи.

Где-то глубоко внутри он почувствовал себя уязвленным.

– Ты что, думаешь, они безнадежны?

– На это мне глубоко наплевать. Но я решила, что больше никогда не буду подопытным кроликом для белых, которые хотят уяснить для себя, человек я или нет. Если им это не ясно, тем хуже, и тогда я лично желаю им окончить дни в страшных муках.

– Звучит не очень по-христиански, – сказал Вивальдо шутливо. Он с радостью прекратил бы этот разговор.

– Не знаю ничего лучше. Христианским заповедям меня учили все те же белые.

– О, черт! – разозлился он. – Опять то же самое.

Журнал полетел ему прямо в лицо, больно ударив по переносице.

– Что ты имеешь в виду, белый недоносок? – Она передразнила его. – Опять то же самое! Я живу в этой квартире больше месяца, а ты все еще думаешь, как забавно будет явиться со мной к твоей матери! Черт бы тебя побрал, вонючий белый либерал, ты что, думаешь, она лучше меня, а? – У нее перехватило дыхание, и она грозно двинулась на него, уперев руки в бока. – Значит, ты считаешь, что твоей потаскушке-матери будет полезно познакомиться с твоей шлюхой-негритянкой? Отвечай же!