— Как я уже сказала, полностью с вами согласна, — повторила леди Харриет.
— Но как тогда ваша светлость объяснит ее встречи с мистером Престоном в различных неподходящих местах? — спросила мисс Кларинда, готовая, надо отдать ей должное, примкнуть к защитникам Молли, если бы при этом удалось сохранить репутацию способной к дедуктивному мышлению. — Я взяла на себя смелость послать за ее отцом и все ему рассказать. Думала, что он, по меньшей мере, отхлещет мистера Престона кнутом, но он не поверил и никак не отреагировал.
— В таком случае доктор Гибсон наверняка знает то, чего не знаем мы, — решительно заключила леди Харриет. — В конце концов, всему, что так активно обсуждают, можно найти полторы сотни абсолютно естественных и убедительных объяснений.
— Когда я разговаривала с мистером Гибсоном, он не знал ни одного, — возразила старшая мисс Браунинг.
— А что если мистер Престон обручен с мисс Киркпатрик, а Молли всего лишь посредница? — проницательно предположила леди Харриет.
— Не вижу, как предположение вашей светлости способно изменить ситуацию. Если он честно и благородно помолвлен с Синтией Киркпатрик, то почему не посещает ее открыто в доме самого мистера Гибсона? Почему Молли приходится унижаться до тайных действий?
— Это трудно объяснить, — пожала плечами леди Харриет. — И все-таки хочется верить в чистоту Молли Гибсон. Уверена: она просто не могла совершить ничего недопустимого. Я твердо намерена заехать за ней — миссис Гибсон вроде бы слегла с ужасной инфлюэнцей, — и мы вместе нанесем визиты к главным городским сплетницам. Например, навестить миссис Гуденаф — или Бэденаф? Как там ее? Ведь это она распространяет злостные слухи. Но сегодня уже не получится: сейчас почти три, а мне предстоит еще встретиться с папой. Помните, мисс Фиби: мы с вами защищаем оскорбленную невинность, вдвоем против всего мира! Дон Кихот и Санчо Панса! — добавила она, легко сбегая по старомодной лестнице.
— Не думаю, что это хорошо с твоей стороны, — недовольно заметила мисс Кларинда, оставшись наедине с сестрой. — Сначала убеждала, что все это правда, вынудила сделать то, чего мне вовсе не хотелось, потому что я искренне поверила тебе. И вот теперь плачешь и утверждаешь, что сама не веришь ни единому слову, а меня выставляешь чудовищем и клеветницей. Нет, не оправдывайся! Не хочу ничего слышать!
Она оставила мисс Фиби в слезах и стоически заперлась в своей комнате.
Тем временем леди Харриет ехала рядом с отцом, делая вид, что слушает его рассуждения, однако на самом деле пытаясь представить возможные поводы странных встреч Молли Гибсон с мистером Престоном. Случай оказался тем самым, о котором французы говорят: «Подумай об осле, и увидишь его уши». На повороте дороги показался мистер Престон собственной персоной: ехал навстречу на хорошем коне, в безупречном костюме для верховой езды.
Сидя на старой кобыле в поношенном сюртуке, граф жизнерадостно воскликнул:
— Ага! Вот и Престон! Добрый день. Как раз хотел вас спросить насчет пастбища возле фермы Хоум. Джон Брикл хочет его распахать и засеять. Там не больше двух акров.
Пока джентльмены рассуждали о земле, леди Харриет обдумала ситуацию и, как только отец замолчал, заговорила:
— Мистер Престон, позвольте задать вам пару вопросов, а то я в полной растерянности.
— Конечно. Буду счастлив предоставить любую информацию, какой владею.
Но едва эти вежливые слова были произнесены, как сразу вспомнилась угроза Молли рассказать об интриге леди Харриет. Впрочем, письма уже были возвращены, и дело закончилось. Она вышла победительницей, он — побежденным. Не могла же мисс Гибсон оказаться настолько мстительной, что исполнила угрозу.
— Сплетницы Холлингфорда без устали треплют доброе имя дочери мистера Гибсона в связи с вашим именем. Можно ли поздравить вас с помолвкой с этой молодй леди?
— Да кстати, Престон, надо было сделать это сразу! — перебил лорд Камнор в припадке неуместного добродушия, но дочь спокойно возразила:
— Папа, мистер Престон еще не ответил, насколько правдива информация.
Она окинула управляющего строгим взглядом госпожи в ожидании ответа, причем ответа правдивого.