Константинопольский символ в той части, где говорится о Сыне, в общем, но не в частностях, совпадает с никейским. Изменение это объясняется постепенным введением этого символа в употребление в качестве крещального символа. Так, отрывок никейского символа: «Сына Божия, иже от Отца единородно рожденнаго, иже от Отца рожденнаго прежде всех веков». Епифаний приводит этот крещальный символ в своем «Ancoratus» с. 118 перед датой сочинения. Это, однако, нисколько не служит доказательством позднейшей его вставки, именно после собора 381 г., как желают это доказать Францелин (Tract. de Deo trino p. 556) и Юнгман (II, 14), хотя, с другой стороны, едва ли можно согласиться с гипотезой Горта (Two Dissertations 1876) и Гарнака (DG. II, 266 ff.), ныне разделяемой Каттенбушем (Verg. Konfessions-kunde I [1892]. S. 252–63), будто собор, от которого символ получил наименование, не знал и не утверждал его, а, напротив, символ был приписан ему только по недоразумению. О догадке Винцензиса, что константинопольский символ есть не что иное, как благоприятный для греческого церковного учения VII в. подлог, не может быть и речи. Молчание о нем Сократа (V, 8), Созомена (VII, 7–9) и Феодорита (V, 8) или упоминание только о голом утверждении никейской веры собором в сокращенном сообщении историков ничего не доказывают и это тем более, что сам Феодорит присутствовал на Халкидонском соборе 451 г., где символ двукратно (Sess, II. V) читался. Еще меньшим доказательством против подлинности символа может служить свидетельство Григория Назианзина. Хотя в ер. 102 ad Cledon. он вообще говорит только о никейском символе, но из речи его с дальнейшим разъяснением третьей части символа об исповедании
Божества Святого Духа прямо явствует, что он был знаком с символом в той редакции, как он читается в константинопольском символе. Возможно, что Григорий имел этот символ перед глазами, но не желал его называть именем того собора, о котором сохранил самое дурное воспоминание.
§ 50. Связанные с арианством или с ним одновременные споры и лжеучения
Арианская борьба и сопровождавшее ее распадение общей церкви привели к целому ряду мелких споров и расколов. Наиболее важными расколами были антиохийский, римский при папах Либерии и Дамасе и люцеферианский в Сардинии и Испании. Что же касается лжеучений, то наиболее значительными были ереси Маркелла Анкирского и Фотина Сирмийского, насколько они переплелись с арианством. Напротив, отличные от арианства как по своему происхождению, так и по содержанию секты авдиан, мессалиан и присциллиан около этого времени исчезли.
1. Антиохийская схизма. Когда Евстафий в 330 г. был низложен, то ему осталось верной незначительная часть общины. Напротив большинство последней признало новых арианских епископов. Когда Евдоксий перешел в Константинополь, то в Антиохии вследствие возвышения Мелетия Севастийского образовалась вторая православная партия. Так как новый епископ в сущности был никейцем, то вскоре после своего избрания он был низложен арианами. Но, с другой стороны, в виду своего поставления арианами, он не получил признания у евстафиан. Раскол нашел благодарную почву в происшедшем тогда изменении смысла слова ипостась. В то время как раньше оно отождествлялось с сущность, ныне оно получило значение лица. Евстафиане упорно держались первоначального употребления, между тем мелетиане решительно высказались за позднейшее толкование. Около этого времени евстафиане приобретают себе отдельного епископа в лице Павлина (362–388 гг.), а затем Евагрия († 394 г.). Как тот, так и другой признавались на Западе, тогда как на Востоке правоверными антиохийскими епископами считались Мелетий и его преемники. Лишившись позднее отдельного епископа, евстафиане мало-помалу утратили всякое значение. Большая часть их воссоединилась с церковью около 415 г., а незначительное число оставшихся — около 482 г. (Ср. F. Cavallera, Le schisme d’Antioche 1905. Bulletin de litt. eccl. p. par. l’Inst. Cath. de Toulouse, 1906, 120–25).
2. Римская схизма. Когда в 355 г. Либерий был отправлен в ссылку, то Римским епископом был посвящен диакон Феликс. Восхваляя верность римлян сосланному, городской клир, тем не менее, вскоре перешел на сторону нового епископа и по большей части продолжал держаться его общения также и после возвращения из ссылки правомерного владыки (358 г.). Со смертью Феликса (365 г.) наступило объединение. Но когда скончался Либерий (366 г.), распря возобновилась. Фелицианская партия избрала Дамаса, Либериева — Урсина. Возгорелась кровавая борьба из-за господства. И если Урсин пал и вскоре (367 г.) был сослан в Галлию, тем не менее, раскол длился еще в течение 15 лет. История этой схизмы в последующее время была своеобразно вытеснена прямо извратившей факты легендой, впрочем весьма древней, так как она рассказывается уже в «Liber pontificalis». С полным забвением похвальных сторон своего епископата Либерий представляется слабым и предрасположенным к гонениям еретиков, напротив, антипапа Феликс является православным и правомерным епископом и к тому же еще, вероятно вследствие смешения его с мучеником Феликсом на улице Порто — святым. (Cp. Dollinger, Papstfabeln. 1863 (2 A. 1890), S. 106–123. Duchesne, Liber potificalis, I, p. CXX sq).
3. Люцифер, епископ Каларийский, отделился от общения православных епископов так как, с одной стороны, он не одобрял того снисхождения, которое было оказано Афанасием Великим на Александрийском соборе 362 г. в отношении раскаявшихся полуариан, а с другой стороны, его поведение в Антиохии, где он поспешно рукоположил в епископа Павлина, не встретило сочувствия со стороны епископа Евсевия Верчельского. Раскол этот, поддерживавшийся преимущественно принятием никейской формулы, распространился главным образом в Сардинии и в Испании, но спустя короткое время совершенно исчез из истории. После Люцифера главным раскольником был епископ Григорий Эльвирский. (Ср. G. Krugee, Lucifer v. C. und das Schisma der Luciferianer, 1886).
4. Причиной многих и продолжительных несогласий явился, наконец, епископ Маркелл Анкирский со своим учеником Фотином. В Никее и позднее он выступил горячим борцом против ариан. Но отстаивая с жаром древнюю теорию, он сам впал в своего рода савеллианство. Личное различие между Отцом и Сыном у него настолько сгладилось, что учение его не только антиникейцами, но повсеместно и православными было признано ересью. Логос, по его воззрению, свойственный Божеству разум и то лишь настолько, насколько он сам по себе не является. Для исполнения миротворения и спасения он отделился от Бога и по вочеловечении сделался Сыном. Но в конце дней он опять возвратился к Богу, чтобы, как и в начале, в нем успокоиться. Согласно с этим сыновство и собственная сущность Логоса только преходящей долготы. Подобное случится и с Царством Христовым. По окончании дела спасения, когда совершится суд и всякая злая сила исчезнет, Иисус покорится Отцу (1 Кор. 15, 28). Чтобы отклонить это лжеучение в символ были вставлены слова Лк. 1, 33: «И царству Его не будет конца». (Cp. Mg. Th. Zahn 1867; F. Loofs Die Trinitatslehre v. Marcells A. uns ihr Verhaltnis zur alteren Tradition 1902).
5. В то время как Маркелл савелианствовал, его ученик Фотин Сирмийский погрузился в евионитство. Хотя Христос, по его учению (Epiphan. H. 71, 1), и родился сверхъестественно от Марии и Святого Духа, тем не менее он был простым человеком, только наделенным божественной силой, и лишь ради Своих чудес и добродетелей был воспринят Богом вместо Сына. Будучи уже раньше неоднократно осужден за свое учение, Фотин Сирмийским собором 351 г. был лишен епископского достоинства и отправлен в ссылку. Он упорствовал в своем учении, которое после его смерти (379 г.) было продолжено его последователями. Вскоре в боносианах оно нашло новых представителей, хотя основатель этой секты, епископ Боносий Сардикский, возносил хулу только на девство Марии (§ 70).
6. Авдиане. С жаром осуждая прегрешения клира и отдельных епископов, Авдий из Месопотамии около 325 г. с несколькими единомышленниками отделился от церкви и, изгнанный Константином в Скифию, основал здесь отдельные отшельнические общины, главными вероисповедными особенностями которых было протопасхитство и антропоморфические представления о Боге. Секта эта прекратилась в 5 в. (Ср. Epiph. H. 70. I. f. pr. Th. 1890, 298–305).
7. Массалиане или евхиты, т. е. молящиеся. Сумасбродная секта в Месопотамии и Сирии. Выступили около половины IV в. Они беспрерывно молились об одолении злого духа, воспроизведшего человека. Другие средства благодати они мало ценили. Работа и собственность отвергались ими, как греховные. Пропитание они снискивали милостыней. (Ср. Epiphan. H. 80, ZKG IX (1888) 507 ff).
8. Присцилиане. Когда во второй половине IV в. известный Марк из Мемфиса излагал свои гностическо-манихейские взгляды в Испании, то нашел сочувствие им у знатной дамы Агапы и ритора Елпидия. Через их посредство с этими гностическими спекуляциями познакомился богатый и образованный мирянин, по имени Присцилиан. И если он сам, как показывают его трактаты, не сделался полным манихеем, то, во всяком случае, для этого учения он приобрел сторонников в лице епископов Сальвиана и Инстанция и особенно много среди женщин. Сарагосский собор 380 г. произнес анафему над всей партией. Тогда узурпатор Максим приказал казнить в Трире Присцилиана с некоторыми из его приверженцев (385 г.). Отдельные епископы, главным образом Итаций Соссубский, высказались за эту меру, тогда как Мартин Турский энергично, но, конечно, без всяких последствий, протестовал против этого кровопролития. Также и другие современные представители церкви, как-то: Амвросий Медиоланский и папа Сириций неодобрительно отнеслись к этому нововведению. Конечно, это мероприятие против ереси не имело желательного успеха. Напротив, секта присцилиан вскоре получила более широкое распространение. Вся Галлеция со всеми провинциальными епископами к ней присоединилась, а когда, вскоре после того, германцы завладели Пиренейским полуостровом, то лжеучение это сделало новые завоевания. Впервые в VI в. особенно со времени Брагского собора 563 г. она повсеместно исчезает. По изданному против нее исповеданию веры (Harduin 1, 993) можно думать, что секта имела модалистическое тринитарное учение и докетическую христологию, употребляла апокрифические писания, применяла астрологию, признавала за душой божественную сущность, отвергала создание мира Богом, единство Бога в Ветхом и Новом Завете и воскресение плоти, чуждалась брака и плотских удовольствий. Вышеуказанное вероисповедание, дошедшее к нам между актами Толедского собора 400 г., на соборе 563 г. было без всяких веских оснований приписано папе Льву I и вследствие этого отнесено к Толедскому собору 447 г. По новейшим исследованиям оно исходит около 453 г. от епископа Пастора Палентийского. (Ср. Revue Bened. 1893, p. 389; Kunstle, Eine Bibliothek der Symbole, 1900, Antipriscilliana 1905).
§ 51. Оригенистический спор
В тринитарном споре неоднократно упоминалось имя Оригена. Ариане ссылались на знаменитого ученого, как на мнимого свидетеля своего учения. Православные в большинстве случаев оспаривали правильность ссылок и продолжали по-прежнему глубоко почитать великого александрийца как учителя, хотя и не могли ясно не видеть сомнительности некоторых его рассуждений (§ 39). Не все были, однако, этого образа мыслей. Некоторые, мнимо считая его отцом Ария, решительно и горячо высказывались вообще против чтения его сочинений, ввиду его учения о предсуществовании души и ввиду еще некоторых его ложных мыслей. Все это неоднократно приводило к спорам. В качестве противников Оригена выступали разновременно: св. Епифаний, Феофил Александрийский и император Юстиниан. В эдикте 543 г. император, осудив Оригена и девять его положений, приказал имя его внести в список еретиков, которые должны были быть анафематствованы епископами и настоятелями монастырей при вступлении своем в должность. Так Ориген был поставлен на одну линию с Савелием, Арием и другими еретиками. Позднейшее время сочло себя обязанным отнестись к нему более справедливо.
1. Идя по стопам епископа Мефодия Олимпийского, Епифаний не только внес Оригена в свой список еретиков (Н. 64), но и словесно выступил против него. Около 392 г. он произнес против него проповедь в Иерусалиме в церкви Воскресения. Следствием этого явился многолетний разрыв между ним и Иеронимом, с одной стороны, и епископом Иоанном Иерусалимским и Руфином Аквилейским, как глубокими почитателями Оригена, — с другой. Раньше сам Иероним принадлежал к числу последних, но уже в первые годы, вследствие выступления известного Атербия, занял другое положение. Когда Руфин возвратился на Запад, то он мог добиться от него опять примирения с ним. Но когда он перевел Оригеново сочинение «De principiis» и в своем предисловии объявил Иеронима поклонником александрийца, то ссора между сказанными двумя мужами возобновилась и не прекращалась до самой смерти Руфина. (Ср. Zockler, Hieronymus. S. 238–266. Rauschen, I. d. chr. D. unter Theodosius d. Gr., 1897, S. 552–555, J. Brochet, J. Jerome et ses ennemis, 1906).
В то время, когда еще продолжался этот спор, в Египте разразился другой и еще более важный. Спор этот имеет тем большее значение, что он содействовал падению одного из величайших греческих церковных учителей. Когда Феофил Александрийский в своем пасхальном послании 399 г. высказался против разделяемого как вообще, так особенно в монастырях пустыни воззрения, будто Бог имеет тело, то антропоморфитско настроенные монахи с угрозами потребовали от него как опровержения этого мнения, так и осуждения Оригена, как почитаемого частью их собратьев учителя. Епископ, не представляя выдающегося характера, уступил этому сумасбродному требованию. Он сделал это тем охотнее, что между оригенистами находились люди, лично ему ненавистные, именно пресвитер Исидор и так называемые четыре долгих брэта, отличавшиеся выдающейся ученостью и благочестием и прозванные так за свой огромный рост. Один из них, Диоскор, был епископом Гермополя. Осуждение немедленно было произведено. А так как оригенисты отклоняли требование, запрещавшее чтение отреченных книг, указанием на то, что всякий сам может отличить лжеучение от истины, то они были подавлены силой (401 г.). Тогда они в количестве 300 человек переселились в Палестину. Когда же и здесь они подверглись преследованию, то часть их отправилась в Константинополь в надежде найти себе поддержку. Епископ Иоанн Златоуст действительно вступился за них. Вследствие, однако, своеобразных обстоятельств вмешательство это привело его самого к собственной гибели. Будучи привлечен к ответственности императором Аркадием, Феофил принял вызов. Против Златоуста, как почитателя Оригена, он прежде всего вмешал в борьбу престарелого Епифания, а позднее и сам лично выступил против Иоанна, когда последний своей проповедью о прегрешениях женского пола вооружил против себя императрицу Евдоксию и поколебал свое положение. Теперь Феофил явился не для того, чтобы давать ответ перед трибуналом столичного епископа, но уже для суда над ним. Собор у Дуба близ Халкидона (Synodus ad quercum) в 403 г. действительно низложил Златоуста, и если Иоанн под влиянием угрожающего выступления народа вскоре был возвращен из ссылки и занял на некоторое время снова свою кафедру, то несколько месяцев спустя, вследствие нового конфликта с императрицей, он снова лишился ее и теперь уже навсегда. Сторонники его продолжали сохранять к нему верность. Они отказались от признания его первых преемников Арзакия и Аттика. Только торжественное перенесение в Константинополь его останков при Прокле положило конец иоаннитской схизме, как был назван этот раскол. (Ср. Ам. Тьерри, Иоанн Злат. и имп. Евдоксия. М. 1884. Пюш, Эмею Св. Иоанн Златоуст и нравы его времени. СПб., 1897 г.)
3. Дальнейший спор против великого александрийца разразился в VI в. в монастырях Палестины и закончился полным разгромом его почитателей. Удар, нанесенный ему игуменом Агапитом, изгнавшим из Новой лавры четырех монахов, не имел большого значения. Следующий игумен Мама принял обратно изгнанных и тем дал оригенизму новый импульс. Старания Сабы, высшего главы палестинских монахов, настроить против Оригена императора, не увенчались успехом (531 г.). После смерти Сабы (532 г.) проводимое им направление получило более широкое распространение. Два рьяных оригениста, ученые монахи Домициан и Феодор Аскида, Юстинианом были проведены (537 г.) на епископские кафедры (Анкирскую и Кесарие-Каппадокийскую). Вскоре, однако, последовала перемена. Когда настоятель Геласий удалил из Старой лавры 40 оригенистов, то это, со своей стороны, побудило последних к выступлению против своих противников. Как те, так и другие старались заручиться дальнейшей поддержкой, но в конце концов победа осталась за сабаитами. Патриарх Ефрем Антиохийский (около 542 г.) осудил главные вероучительные положения Оригена. Отправленный в Константинополь обвинительный приговор против Адаманта побудил императора издать свой известный эдикт 543 г. (Hard. III, 233 sqq.). Так как споры продолжались, то Юстиниан формулировал новое осуждение Оригена в 15 анафематизмах. Сделано это было не собравшимися на Пятый Вселенский собор епископами, как раньше предполагали, а собором 543 г. После этого с изгнанием оригенистов из Новой лавры и передачей монастыря в руки православных монахов (555 г.) спокойствие восстановилось. (Ср. Diekamp, Die origenistischen Streitigkeiten im 6. Jahrh. 1899).
§ 52. Схизма донатистов
Когда епископ Мензурий Карфагенский в 311 г. скончался, то при избрании его преемника произошли крупные несогласия. Большинством голосов общины был избран диакон Цецилиан. Часть общины оказалась, однако, недовольной этим выбором, так как Цецилиан во время последнего Диоклетианова гонения совместно с почившим епископом энергично выступил против чрезмерного увлечения мученичеством и против фанатичного почитания исповедников в темницах. К этому присоединились неудовольствия из-за личных мотивов. Одна богатая и влиятельная вдова Люцилла не могла простить ему сделанного ей публичного замечания, что она перед причастием суеверно прикладывается к кости одного непризнанного церковью мученика. Пресвитеры Ботр и Целестий сами надеялись на епископат. Два старца общины, которым перед смертью Мензурий передал на хранение церковные имущества, обманулись в своей надежде поживиться на счет церковной собственности. К этому присоединился слух, будто посвятивший Цецилиана епископ Феликс Аптунгский во время Диоклетианова преследования выдал гонителям св. книги. Толчок ко всему этому дали нумидийские епископы. Выражая сожаление, что они не были приглашены на выборы, нумидийцы составили партию против Цецилиана, низложили его на Карфагенском соборе и рукоположили в епископа чтеца Маиорина (312 г.). Когда последний через три года умер, то преемником его явился Донат Великий, давший всему движению свое имя.
Схизма не ограничилась одним Карфагеном. В виду важного положения Карфагенской церкви вскоре она распространилась на всю Африку. Едва прошло два десятилетия, как донатисты оказались в состоянии составить собор из 270 епископов (330 г.). Рост этот служит доказательством их бодрости. Еще больше было их упорство. Когда все суды, которые созывались по их же инициативе для прекращения спора, высказались против них, то донатисты уперлись на своем отделении. Прежде всего они не могли доказать своих обвинений против Цецилиана в составленном для этого императором Константином третейском суде в Риме из италийских и галльских епископов (313 г.). Затем проконсулом Африки было твердо установлено, что Феликс Аптунгский во время гонения не выдавал никаких св. книг (Gesta purgationis Felicis episc.). Сверх того, Арелатский собор 314 г. (к. 13) объявил, что рукоположение законно, хотя бы оно было совершено и традитором. Возражений против этого донатистами представлено не было, так как они сами в этом отношении оказались не безупречны. Во всяком случае, один из них, именно Сильван Циртийский около 305 г., как и некоторые другие, в свое время представил языческому начальству св. книги. Когда, наконец, раскольники на приговор церковного суда апеллировали к самому императору, то и этот последний высказался против них (316 г.). Тем не менее, и это решение они отвергли таким же образом, как и все предыдущие. Тогда Константин в отношении их принял меры строгости. Вожаки их были отправлены в ссылку, а церкви отобраны. Но и этим ничего не было достигнуто. Напротив, названный карательный эдикт усилил их фанатизм. Вследствие этого некоторое время спустя главари были возвращены и движение было предоставлено самому себе.
ebooksa