Мать, обезоруживающе откровенная, клянется, что совершенно не собиралась застрелить Платона. Бравый моряк расстался с жизнью по причине случайной волны, собственной подвижности, стресса, усталости матери и ее паршивых стрелковых способностей. Ответственность разложилась, миром закрутило-завертело, и мужика приняла водная могила.
Чтобы далеко не ходить, в первой половине восьмидесятых годов мы на нашем белом "малыше" шастали по округе каждые долбанные выходные. Мать вбила себе в голову, что путешествия чему-то учат.
Как-то раз, к примеру, я увидел дюны, какой-то несчастный скансен и озеро Лебско, ошеломительно красивое в средине ноября.
Возвращаясь назад, она потеряла дорогу. Время после обеда, льет дождь. У нас была карта Кашуб, но с таким же успехом то могла быть карта Китая со всеми надписями на мандаринском языке. Мать всматривалась в нее, словно в зеркало гибели и клялась, что прекрасно знает, куда едет, просто наша прогулка с экскурсией до сих пор продолжаются.
Мы ехали мимо лесов, затянутых густым туманом, мимо пары темных домиков с остроконечными деревянными крышами, а мимо фабрики эмали – целых три раза. Мать восхищалась тем уродливым строением, молола языком, что общение с ее современной красотой никогда не будет достаточным, поэтому мы постоянно сюда возвращаемся и замечательно посещаем. Клянусь, если бы не мужик на телеге с досками, который показал нам дорогу, мы бы и сейчас ездили бы по тому лесу.
И в один прекрасный день она вообще раздолбала это авто к чертовой матери.
Я ожидал обеда. Мать пришла поздно, уселась в кухне и взялась чистить подберезовик, как раз было позднее лето.
Над ее плечом опухало ухо размера и цвета гнилого грейпфрута. Потребовалось какое-то время, чтобы она позволила затащить себя в больницу скорой помощи. Наверное, классная была картинка: элегантная дама с ухом словно моргенштерн и пацан, который тащит ее за руку на улицу Ландышевую.
И вроде как ее достал пациент, тип уже в возрасте. Мать сделала ему зуб, сообщила цену, а тот в ответ, что дорого и хуево, баба только больно в челюсти колупается, а бабки берет, что твой мужик. Мать выгнала его за дверь с еще бинтами в пасти, вскочила в "малыша" и хряснулась прямо в морду автобуса сто пятого маршрута, что тащился в Малый Кацк.
И она повторяла, что это нее ее вина, а того придурка, который ее заставил нервничать.
В другой раз она записала меня на прием к отоларингологу или какому-то еще коновалу, во всяком случае, она очутилась в приемной, злясь, что нужно еще ожидать; и только когда подошла наша очередь, врач спросил:
- А сын где?
Мать помчалась домой, взбешенная словно бык, которому насыпали соли в ноздри, и хотела узнать, какого черта я не сижу в приемной у врача. Я ответил на это, что понятия не имел про визит у врача, мать на это: что я обязан знать подобное, так что я, сам уже на взводе, спросил:
- А ты в течение того часа и не заметила, что меня нет?
Мама выпалила из себя множество слов о том, сколько всего у нее на голове и на шее, и вообще, она не обязана эти вещи держать в голове, потому что ей следует помнить вещи другие, более важные, у нее целая толкучка, автострады вещей, орды и ватаги вещей, что нервно собираются и стекают, словно рыбы на сортировке, вот я должен был быть там, так что обязан, и не о чем тут говорить… И вот так она болтала, все глупее и веселее, так что под конец мы оба заходились от смеха. Мама испекла пиццу, я выскочил за мороженым, потом мы вместе посмотрели "Крылышко или ножка" с де Фюнесом, потому что его как раз крутили по телику.
Прекрасные воспоминания. Но давайте вернемся в самый центр Балтийского моря.
Платон выхватил пистолет, у матери для принятия решения оставался лишь момент.
В голове у нее взорвались выборы самой милой студентки, то чудовищное унижение, и эта картина наложилась будто негатив на багровую рожу Платона.
Вопреки всем советам отца, она прицелилась в бедро, желая сохранить моряку жизнь. В фильмах типа "Дочери полка" или "Кадета Русселя"[59] бравого солдата ранило в руку или ногу, а потом он ходил здоровый и веселый.
И она нажала на спусковой крючок.
ebooksa