По одной из легенд, Се и Фань жили в эпоху Тан (唐, 618–907). Во время мятежа Ань Лу-шаня (крупное и крайне важное для истории Китая восстание, поднятое в 755 году) военачальники Чжан Сюнь и Сюй Юань стояли насмерть в осажденном городе Суйян и отправили помощников Фаня и Се за подкреплением. Се Би-ань был высок и бежал быстро, но его схватили враги и повесили на городской стене. Коротышка Фань отстал и укрылся на берегу реки возле городских ворот. По неосторожности он упал в реку и утонул. Город Суйян не выдержал длительной осады и был захвачен врагом, военачальники Чжан Сюнь и Сюй Юань погибли и позже стали Чэн-хуанами, а их верные помощники Се и Фань стали их охранниками.
На Тайване большей известностью пользуется легенда о дружбе Се и Фаня, которые якобы жили на юге провинции Фуцзянь и с детства были не разлей вода. Однажды в пути их застала врасплох сильная гроза. «Седьмой дедушка» Се отправился домой за зонтиком, а «Восьмой дедушка» Фань укрылся под мостом. Вода в реке начала быстро подниматься, но Фань не хотел уходить, опасаясь, что друг его не найдет. Из-за того что был невысок ростом, он ушел под воду с головой и утонул. Се обнаружил его труп и с горя пробовал утопиться, но ему не позволял высокий рост. Тогда он повесился на дереве. Вот поэтому у него язык высунут, как у повешенного. Ямараджа был тронут их преданностью дружбе и повелел им быть прислужниками Чэн-хуана, следующими перед его паланкином, а также арестовывать голодных демонов и души грешников. По другой версии, о смерти двух преданных друзей узнал Чэн-хуан, который повелел, чтобы они впредь помогали ему хватать души грешников и голодных демонов. Так Фань и Се стали членами воинства Чэн-хуана, двумя из его «Восьми генералов» (Ба цзя цзян, 八家將).
Черный У-чан, на шапке надпись: «В Поднебесной равенство!», атрибут из правой руки утерян, храмовый комплекс на горе Байюньшань, пров. Чжэцзян
СИМВОЛИКА У-ЧАНОВВ символике У-чана много намеков на связанные с этими персонажами предания, и намеки эти касаются самых различных деталей – от костюма до атрибутов в руках.
Главным и наиболее характерным отличительным признаком У-чанов являются их высокие шапки. Как правило, шапки имеют надписи; также специальные надписи имеются и на табличках, которые У-чаны часто держат в руках. У Белого У-чана на шапке написано: «Увидишь меня – разбогатеешь» (Цзянь у шэн цай, 見吾生財, или И цзянь шэн цай, 一見生財; как вариант: «Увидишь – будет счастье», И цзянь да цзи, 一見大吉, или И цзянь ю си, 一見有喜). Эта надпись трактуется двумя разными способами:
1. Считается, что если человек честный и добросердечный встретит Белого У-чана и обратится к тому с просьбой, то может получить поддержку в своих начинаниях. Подобная точка зрения высказывается декларативно, но не подтверждается текстами и не опирается на реальную традицию конкретных простонародных верований.
2. Считается, что У-чан, встречая труса, запугивает его до смерти. Смельчак же начинает кривляться и жестикулировать, и У-чан отвечает ему тем же. Тогда смельчак может начать кидаться в У-чана всяким мелким сором, комками грязи и т. п., а тот станет кидаться в ответ золотыми и серебряными слитками из собственных запасов.
Черный У-чан. В правой руке держит куриную лапу, в левой руке табличка с иероглифом Лин «приказ», храм Чэн-хуан-мяо, г. Пинъяо, пров. Шаньси
Подобная точка зрения как раз подкреплена разнообразными быличками. Имеется целый ряд преданий о смельчаках, встретивших Белого У-чана и вызвавших духа на такого рода поединок. Интересны варианты легенд, в которых У-чан бросается не слитками из собственных закромов, а также различным сором, попавшимся под руку, но этот сор немедленно превращается в золото. В одном из преданий говорится о брошенном У-чаном кирпиче, расколовшемся надвое и превратившемся в слиток золота. У-чан после этого исчез, а повстречавшийся ему юноша до утра искал вторую половину золотого кирпича. К утру он нашел ее, но едва соединил обе половины, как слиток снова превратился в простой кирпич.
Белый У-чан может повстречаться где угодно, но наиболее частым местом встречи с ним обычно называется кладбище. Внутри дома его можно видеть только в том случае, когда он явился по первой и главной своей обязанности – забрать душу и отправить ее к загробному суду. В подобном контексте У-чан описывается чрезвычайно грозным и устрашающим, и встреча с ним смертельно опасна. Видеть его доводилось немногим, но в доме покойного принято предпринимать целый ряд мер, чтобы У-чан мог беспрепятственно выполнять свои обязанности.
Черный У-чан в отличие от своего напарника нимало не настроен шутить, и встреча с ним ничего хорошего не сулит в принципе. Его могут видеть, как правило, люди злые и порочные, и единственный смысл такого видения – указание на скорую и неминуемую смерть. В руках Черный У-чан держит табличку «Ясно видеть добро и зло» (шань э фэнь мин, 善惡分明), то есть добрые и злые поступки повстречавшегося ему грешника уже определились во всей ясности. Как вариант, табличка может гласить: «Увижу зло – тут же забираю [душу]» (цзянь э бянь на, 見 惡便拿). Эта же мысль заложена и в надписи на шапке Черного У-чана: «Увидишь меня – умрешь» (цзянь у сы цзай, 見吾死哉; как вариант: «И ты пришел [к концу]», Ни е лай е, 你 也來也, или «Во всей Поднебесной равенство», Тянься Тай пин, 天下太 平, поскольку все равны перед ним).
Белый У-чан. В левой руке табличка с иероглифом Лин «приказ», веер в правой руке обломан. Храм Чэн-хуан-мяо, г. Пинъяо, пров. Шаньси
Для связывания души и препровождения ее к месту суда в руках Черного У-чана имеется цепь – довольно частый его атрибут в самых различных храмах и самых различных областях Китая.
Белый У-чан, храм Сяхай Чэн-хуан-мяо, г. Тайбэй, Тайвань
ИГРА СЛОВ В ИМЕНАХ У-ЧАНОВСочетание имен Белого и Черного У-чанов с надписями на их атрибутах порождает игру слов, объясняющую суть этих персонажей: «Увидишь меня – будет счастье» (на шапке Белого У-чана) – в сочетании с переводом его имени (Се Би-ань, букв. «Благодари и непременно [оставайся] невозмутимым») дает «Увидишь меня – будет счастье, – поблагодари и оставайся невозмутимым» (цзянь у да цзи, Се Би-ань, 見 吾大吉, 謝必安), то есть является советом, как следует поступать при встрече с этим духом. Сочетание же надписи на табличке Черного У-чана («Ясно видеть добро и зло») и его имени Фань У-цзю (букв. «Правила не спасут») дает «Ясно вижу добро и зло, и [никакие] правила не спасут [виновного]» (шань э фэнь мин, Фань У-цзю, 善惡分明, 範無救).
В специальной литературе приводятся сведения о женщинах-У-чанах, которые, подобно надсмотрщицам в женских тюрьмах, должны были служить аналогом обычным У-чанам в препровождении душ женщин, но свидетельств таких мало, и в храмовой культуре подобные представления отражения не нашли.
Черный У-чан, храм Сяхай Чэн-хуан-мяо, г. Тайбэй, Тайвань
ОБЫЧАИ И ОБРЯДЫСуществовал целый ряд обрядов и обычаев, связанных с У-чаном, самыми важными и известными из которых были «Визит к названному батюшке Ху» (бай Ху гань е, 拜胡乾爺), и «[Поедание] пепла благовоний У-чана» (У-чан сян хуй, 無常香灰). Первый состоял в том, что с У-чаном (которого по душевной простоте и из-за диалектальных особенностей жители южных провинций Китая именовали Ху Чаном, то есть неким «Дядюшкой Ху») устанавливали узы названного родства. Происходило это, когда ребенок в семье был болезненным и его будущность вселяла в родителей тревожные опасения. В этом случае в храм Чэн-хуана преподносился комплект новой одежды для статуи Белого У-чана, а также делались другие приношения в виде вина, лепешек, благовоний и пр. Впоследствии родители каждый год в восьмой луне отмечали день рождения У-чана подношениями, и так длилось вплоть до 16-летия ребенка («прикрепляли» детей под покровительство и других божеств, как правило до 12-летнего возраста). Обычай поедания пепла также был связан с желанием излечиться от болезней и состоял в том, что щепоть пепла от возжигаемых У-чану благовоний разводилась в воде и выпивалась в качестве снадобья.
Генералы Фань и Се, уличное шествие, г. Тайбэй, Тайвань
Черный У-чан, настенная роспись, храм Эр-лан-мяо, г. Пинъяо, пров. Шаньси
ebooksa