Когда Гарри сел в машину на Пуэрта-дель-Соль, шофер не хотел везти его в Карабанчель при отключенном электричестве. С наступлением темноты снег прекратился, взошла луна, без уличного освещения, в мерцании огоньков свечей в окнах создавалось ощущение, будто они едут по разрушающемуся мертвому, покинутому людьми на волю стихий городу.
В то утро Гарри вызвали в кабинет Толхерста. Из-за обрыва электричества возникли проблемы с центральным отоплением, и пухлое тело хозяина кабинета опять обтягивали несколько толстых свитеров.
— Форсайт уже позвонил, — сказал Толхерст. — Похоже, он клюнул.
— Хорошо.
«Дело сделано», — подумал Гарри.
— Мы бы хотели, чтобы ты присутствовал при нашем разговоре.
— Что? — Гарри нахмурился. — К чему это?
— Мы считаем, так будет лучше. Вообще, мы хотели бы устроить встречу в твоей квартире.
— Я думал, моя миссия на этом завершена.
— Будет завершена. Это последний шаг. Я знаю, тебе не терпится уехать. — В тоне Толхерста зазвучало неодобрение, почти обида. — Капитан говорит, после этого ты можешь отправляться домой, для тебя зарезервируют место в самолете, который повезет людей домой на Рождество. Но он считает, что Форсайт будет вести себя более дружелюбно на твоей территории. Знаешь, такие мелочи иногда многое решают. И если он станет отрицать, что говорил тебе какие-то вещи, ты будешь рядом и сможешь возразить.
Гарри разозлился, живот у него сжался, как крепко затянутый узел.
— Это будет унизительно и для него, и для меня. По крайней мере, занимайтесь этим в рабочем кабинете, не стравливайте нас.
— Боюсь, это приказ капитана, — покачал головой Толхерст.
Гарри молчал. Толхерст печально посмотрел на него:
— Мне жаль, что все вышло не так, как мы рассчитывали. В том-то и проблема с этой работой: одно неосторожное слово — и ты пропал.
— Понимаю. — Гарри посмотрел на него изучающим взглядом. — Слушай, Толли, ты знаешь, что я встречаюсь с одной девушкой?
— Да.
— Я хочу жениться на ней. Увезти ее в Англию.
Толхерст изогнул брови:
— Маленькую молочницу?