– Может быть, он, наоборот, был рад отделаться от своих персонажей после того, как дописывал очередную книгу. В конце концов, после того как праздник заканчивается и все расходятся по домам, хозяева тоже вздыхают с облегчением.
– Создаётся впечатление, что у вас имеется некий опыт написания книг.
– Если в Лондоне есть место, куда рано или поздно заходят все писатели, то это Сесил-корт. Некоторые из авторов бывают рады перемолвиться с кем-нибудь словечком: ведь они целые дни проводят в одиночестве, за пером и чернилами.
Мерси уже собралась было встать за конторку, когда Седжвик воскликнул:
– Не трогайте! Прошу вас.
Девушка примиряюще подняла руки:
– Я никогда ещё не видела книги, обладающей подобной аурой.
– Теперь вы верите, что наш эксперимент увенчается успехом?
– Я бы не явилась сюда, если бы не верила в успех. Поездка с мистером Шарпином сама по себе удовольствие небольшое. – Краем глаза она заметила, как великан вошёл в зал.
Вероятно, именно на Шарпина возлагалась обязанность применить к Джасперу пыточные инструменты. Кучер молча встал в нескольких метрах от Седжвика, наблюдая за Мерси. Свою извозчицкую шинель он тоже не снял: в зале было холодно. В открытом камине горел огонь, однако он не мог согреть огромный зал.
По спине у Мерси поползли мурашки, но не от холода. Книга бутылочной почты действительно обладала уникальной аурой. Несомненно, Седжвик был прав: мощь библиомантики, заключённая в переплетённом издании книги, многократно превосходила силу отдельных её глав. Казалось, Книга бутылочной почты заполняла собой ползала. Мерси чувствовала её с тех пор, как обошла железную клетку в центре.
Только сейчас девушка увидела, что на полке с другой стороны конторки лежала ещё одна книга – «Тайна Эдвина Друда». Это издание она знала: первая переплетённая версия, выпущенная после смерти Диккенса частной типографией. Мечта коллекционеров, драгоценный экземпляр, цена которого ежегодно удваивалась. В «Лонгфорде и Тэклтоне» когда-то продавался такой.
– Я бы хотел, чтобы на форзаце этой книги красовался автограф, – сказал Седжвик, заметив, куда она смотрит. Встав рядом с девушкой, он взял в руки кожаный томик и открыл его. Шарпин не отрывал глаз от Мерси, словно опасался, что она может швырнуть книгу в пламя камина. – Однако, чтобы подписать «Эдвина Друда», старому доброму Диккенсу пришлось бы восстать из мёртвых.
– Разве нет на свете романов, в которых Диккенс фигурировал бы в качестве персонажа? Тогда вы могли бы попытаться вытащить его сюда с помощью Книги бутылочной почты. – Эта идея казалась Мерси вполне логичной.
В ответ Седжвик смерил её таким взглядом, как будто решил, что она издевается над ним.
– Это был бы ненастоящий Диккенс, – ответил наконец он. – Всего лишь персонаж, выдуманный другим автором. Вероятно, он бы отличался от настоящего Диккенса даже внешне. Это походило бы на беседу с актёром, исполняющим роль Диккенса на сцене.
Сама того не желая, Мерси мало-помалу заражалась лихорадочным возбуждением, исходившим от Седжвика. Ей были отвратительны его методы, его беспринципность и в особенности пыточное ложе, стоящее посреди его библиотеки, однако цель, которую преследовал этот человек, с каждой минутой казалась ей всё более соблазнительной. Она умирала от любопытства узнать, получится ли вызвать Джона Джаспера из книжного мира в реальный. Хотя ей это совсем не нравилось.
Тем не менее Мерси снова спросила:
– Вероятно, существует ещё одна возможность выяснить причину исчезновения Эдвина Друда?
– Что вы хотите сказать?
ebooksa