Позднее, но еще до принятия ислама в Поволжье в IX–X вв., это руническое письмо было постепенно вытеснено арабским. В то время арабская культура, наука, философия и просвещение занимала наивысшую точку в цивилизованном развитии, и ни один европейский народ не мог соревноваться с арабами по грамотности и по количеству ученых, учебных заведений и библиотек. Уже к концу IX в. Волжская Булгария не сильно отставала в развитии от мусульманской цивилизации. Сами булгары находились в торговых отношениях с восточными странами и знакомились с передовыми достижениями арабо-персидской культуры, книгопечатания, поэзии, искусства и науки. Монеты с арабскими буквами, найденные в Волжской Булгарии, свидетельствуют о том, что, наверняка, арабское письмо было известно булгарам уже в VIII в. Все это вместе взятое дало толчок бурному развитию просвещения[332].
КУТБ, татаро-мишарский поэт Золотой Орды XIV в. Анализ тестов стихов показывает о его мишарском происхождении. Наиболее известная поэма Кутба, «Хосров и Ширин» была написана в 1337–1339 гг., в подражание одноименным поэмам Низами и Фирдоуси. Кутб сократил сюжет и переиначил его в реалиях Золотой Орды. Действие поэмы происходит в г. Мухша (Наровчат) Пензенского края – столице северного улуса Золотой Орды (1312–1320). Кутб получил образование в Мухше, где в нач. XIV в. был сосредоточен центр науки и искусств всего государственного образования. История любви Тинибека и его жены Малики, стала основой для поэмы Кутба. Наследник трона Золотой Орды Тенибек с женой в 1337 г. уехал из Мухши в Белую Орду, чтобы править там (1337–1340). Кутб остался в Мухше и написал поэму, посвященную Тенибеку и Малике. В ней 90 глав и 4700 бейтов. В главе «Восхваление Малике Хан-Малик» поэт восхищенно называет жену Тенибека «украшением трона в государстве Ак-Орда». После смерти отца Узбек-хана в 1342 г. Тенибек стал десятым ханом Золотой Орды и поехал в столицу, чтобы сесть на трон. Однако по пути туда он был убит в Сарайчике. После этого судьба прекрасной Малики и самого Кутба неизвестны. Один из списков поэмы, датированный 1383–84 гг., хранится в Национальной библиотеке Парижа.
Основным материалом для письма у предков татар был камень. Но вполне возможно, что в Волжской Булгарии для письма использовалась бумага. Народы Средней Азии, как и арабы, уже давно производили бумагу сами, а татарские рукописи включительно до конца XIX в. написаны преимущественно на среднеазиатской (бухарской) гладкой бумаге. Но от булгарского периода не дошло ни одного письменного источника на бумаге, хотя сохранились их поздние списки, некоторые, надо сказать, весьма сомнительной достоверности. Сохранилось также множество эпиграфических надписей на камнях Волжской Булгарии, которые ныне подробно изучены. Орнаментальное оформление мечетей, надписи на ювелирных изделиях и серебряных монетах указывают на развитие письменности на основе арабской графики. Булгары свои ученые труды писали, как правило, на арабском и персидском языках. Но достаточно хорошо изученным памятником художественной литературы является поэма Кул Гали нач. XIII в.
На этих описанных нами произведениях творчество булгарских ученых, поэтов, историков, медиков и других просвещенных представителей не заканчивается. Среди них, несомненно, были и татары-мишари. Известный татарский ученый-историк XIX в. Шигабуддин Марджани оставил семитомный библиографический труд о деятелях Востока и их рукописях.
Период Казанского ханства ознаменовалась наивысшим расцветом татарской культуры. Традиционные связи с арабским Востоком, Турцией, Крымом, Москвой, Литвой способствовали развитию не только экономики, но и культуры, литературы и искусства. В этот период рождаются классические образцы татарской литературы, библиотечная культура и, возможно, книгопечатание.
После завоевания ханства Иваном Грозным условия сохранения высокоразвитой культуры исчезли, как исчезли и многие библиотечные собрания. Это коснулось и народного образования.
Падение Казани повлекло массовый разгром
Усилия Новокрещенской конторы 1734 г. по насильственному крещению нерусских («инородцев») народов не имела особых успехов, а из крестившихся – привела к слабому усвоению ими христианства и равнодушию к церковной проповеди, а затем вовсе стали открыто заявлять о своем полнейшем отпадении от христианства и «… стали просить о дозволении им открыто и свободно исповедовать прежние свои заблуждения».
«Духовная семинария и школа для новокрещенных существовала с 1726 г. Гимназия учреждена в 1758 г. Университет основан в 1805 г., открыт в 1814 г. Также татары имели с 1768 г. при своих каменных мечетях училища…», – так писал Карл Фукс в своей широко известной книге «О Казани и Казанском крае». В 1780 г. бывшее Казанское ханство было разделено на провинции – «земли между Мокшей и Сурой» относились к Пензе. В 1864 г. была открыта частная миссионерская крещенно-татарская школа, в 1872 г. – Казанская учительская семинария, в 1876 г. – Казанский учительский институт.
Хотелось отметить, что политика просвещения неправославных народов носила всегда совершенно разновекторный характер, противоречий не смягчало, а напротив, часто порождало и обостряло. Насаждение русской культуры и русского языка имели конечной целью миссионерскую деятельность по обращению мусульман в православие, а сама культура на то время не являлась составляющей частью цивилизации.
Случившийся пожар в 1742 г. в Казани, в результате которого сгорела почти половина городских зданий, а также церкви и монастыри, но при этом не пострадала лишь Татарская слобода. Как гласит хроника, казанский епископ сам устроил поджог в духовной семинарии, но в своём письме к императрице Елизавете епископ обвинил в пожаре татар и просил их наказания. Итогом явился подписанный осенью того же года указ императрицы о разрушении всех мечетей на территории Казанской губернии и недопущении возведения новых. В результате в течение двух лет из 536 мечетей в Казанском уезде было разрушено 418.
Но татарский народ не утратил своего творческого потенциала, – сохранились до наших дней многие памятники фольклора. Приобрели новые очертания направления суфийской литературы, направленные, преимущественно, аскетические мотивы и выражающие жизненные интересы и чаяния народа. Поэтические произведения Утыз Имэни, Кадира Гали бека, Фердуоси, Хафиза, Омара Хайяма, Саади, Руми, Джами, Низами и многих других мыслителей Востока, писателей и поэтов были широко известны татарскому читателю среди грамотного населения.
Слабые зачатки возрождения национальной татарской культуры проросли во время правления Екатерины II, во второй пол. XVIII в., времени создания Духовного управления мусульман России. Неудачная христианизация иноверцев, особенно мусульман, не дала должного результата царским властям. Напротив, она заострила многие противоречия в государственной политике России, связанные во взаимоотношениях с другими национальными меньшинствами. Самодержавная Россия была вынуждена искать компромиссные варианты этой политики: чтобы и себя не обидеть, и мусульманам угодить.
Создание Духовного управления правительством России стало очень удачливым решением накопившихся проблем. Если мусульманские духовные лица на протяжении многих лет выступали против царизма, то теперь они превратились в управляемых слуг. Предоставляя некоторую свободу исламу, царское правительство в то же время через духовенство делало ставку на Восток, чтобы оно стало помощником в налаживании отношений с тюркскими, мусульманскими народами на юго-восточных рубежах государства. Несомненно, сохранилась у царизма боязнь народного негодования и бунтов, не стерлись еще из памяти восстания Степана Разина и Емельяна Пугачева.
Другой немаловажной причиной заострившихся проблем во взаимоотношениях между правительством и татарами являлась постепенная русификация иноверческого населения, которая происходила через образовательные школы, и о которой мы уже говорили в предыдущей главе, посвященной татарскому языку.
Начало XIX столетия было характерно заметным влиянием русской общественной мысли и литературы, которое более усилилось в связи с открытием Казанского университета. В это же время начинаются повсеместно строиться и возрождаться мечети по всему Поволжью. Чуть ли каждая мечеть имела при этом свои мектебе и медресе. Таким образом, татарское образование в этот период вновь начинало пускать свои корни.
Более того, шакирды в основном учились по учебникам, написанным на арабском или персидском языках, поэтому, проучившись много лет, многие из учеников так и не приобретали серьезных знаний, а сами предметы оставались неусвоенными. Закончив полный курс учебы, многие из них не владели даже грамотой, штудирование книг на непонятном языке и оторванность системы образования от реалий жизни не могли принести должного результата.