Семен уже шагал молча, не то задумавшись о чем-то, не то досадуя на свою откровенность.
— Вот ты, Семен Петрович, — мягко прервал молчание Никишев, — совершенно правильно связываешь рост колхоза, преимущественно плодоводческого, с механизацией. Так и надо ее наладить, оборудовать эту сушилку…
— Во-от, во-от… — сердито протянул Семен. — Тут-то и загвоздка!.. Вот погостишь здесь и увидишь, что оборудовать у нас сушильную камеру — это трудное, очень трудное дело, и продвигается оно, словно корабль среди подводных камней… Тут словно колоду за колодой с дороги убираешь. А кто именно тут загораживает, кто портит, — попробуй узнай… Еще увидишь, не раз будет разговор об этом…
Но продолжать Семену не пришлось.
— Стой! — прислушался он. — А ведь Петря опять пробирает кого-то…
— Семен Петрович! Семен Петрович! — крикнули молодые голоса.
Из-за поворота, смеясь и вскрикивая, вынеслась босоногая девушка, а позади, вторя ей молодым ломким баском, бежал, тоже босой, высокий тонкий юноша в майке.
— Чего ты, Володя? — спросил Семен.
Володя остановился и, морщась от досадливого смеха, ответил:
— Дядя Петря у корзинщиц опять наскандалил, да еще Валькиного жениха поймал. Вон Лиза тоже видела.
Маленькая курносенькая Лиза звонко расхохоталась:
— Поймал его в кустах да кричит «Ах, ах ты, женихатый козел!» А Валька сидит кра-асная вся!..
— А вы недогадливые, — полусердито сказал Семен, — напомнили бы ему, что ли, что жениться в наших краях никому не воспрещается.
— Да ведь дядя Петря нас не послушает, — перестав смеяться, возразил Володя и с явным любопытством посмотрел на гостя.
Никишев заметил, что у Володи серые и пытливые глаза, и невольно улыбнулся ему.
Еще не дойдя до корзинщиц, все услыхали пронзительные трели радушевского тенора. Он стоял перед кучкой молодежи и, гневно потрясая худым волосатым кулаком, пронзительно выкрикивал:
— Вам бы все хаханьки да хиханьки, вам бы только песни петь!.. А урок, что я вам задал — сорок корзин сплесть, не сделаете, бессовестные вы!
— Много назначено! Урок большой! — послышались голоса.
Корзинщицы сидели полукругом среди ворохов лыка и ивовых прутьев. Крайняя девушка, с толстой косой на спине, ловко обрезала концы прутьев и, будто на бегу, кусала от ломтя пышного черного хлеба, посыпанного крупной солью.
— Девичьи бригады, как работаете? — гаркнул по-флотски Семен.
ebooksa