Пляска Бледных

22
18
20
22
24
26
28
30

Вновь в тишине, в безмолвных объятьях.

Руслана вздохнула, отстранилась, сжалась на стуле, свернувшись, всё еще дрожа. Мужчина коснулся её щеки, смахивая слезу.

— Прости, — прошептала она. Тот покачал головой.

— Пустое, твой выбор. Сама же сказала: «моя жизнь не для тебя». Мне не за что тебя винить.

Та улыбнулась, всхлипнула, закрыла глаза.

— И что? Что в итоге? Нашла себе ухоженного и спокойного мальчика — как я думала. И где он сейчас? В 15х4, среди учёных? Или на кафедре, как я думала? Нет. Совсем скатился, никакой поддержки. Даром, что на запад работает — все деньги спускает на свои марки и сидит в пустой квартире. Или за книгами, в себе. Говорит, «ты слишком много суетишься».

Снова всхлипнула, закусив губу, с силой выдохнула, прикрыв рот.

— «Слишком много суетишься», понимаешь? — едва не смеясь, повторила она. — Может, твоя жизнь и не для меня, но ты, по крайней мере, знаешь её, что-то от неё хочешь. Ты сильный. Я очень рада, что снова тебя встретила.

Клаус отвёл взгляд, покачав головой.

Мгновение — и они целуются. Быстро, внезапно. Хватило только одного взгляда, одного касания — и вот, они вместе. Сильные объятия, сомкнутые веки.

Не помнит себя. Не отдаёт отчёта о действиях.

Всё как в тумане.

Вот они уже в спальне, на просторной постели.

Разгорячённая, распалённая. Скинула с себя одежду, обнажая упругие бёдра, большую округлую грудь, перевернулась на бок, подставляя ровную, почти ангельскую спину — и лопатки выгнулись так, словно из-под них торчат опалённые крылья. Изогнулась, позволяя мужчине осыпать её поцелуями, прильнула к нему, вытянув голову, отдавая ласкам шею. Задрожала, чувствуя крепкую ладонь на талии, прижалась сильнее.

Говорила о том, как она счастлива сейчас, впервые за очень долгое время — так легко и свободно, благодарила за этот день.

Вскрикнула, вцепившись в простынь, чувствуя, как Клаус вошёл в неё. Мягко обнял за плечи. Она не видела его лица, уткнувшись в постель, отдавая ему своё тело, обнажая перед ним душу и истерзанное сердце. И каждое новое движение — как таран, пробивающий стены сознания.

Мгновение — и она уже сверху. Схватилась за плечи, вжалась в него, обхватив ноги коленями, позволяя вонзаться в неё, заполнить всю накопившуюся пустоту собой, захлёстывая мысли воспоминаниями, образами, освобождая накопленные страхи на волю.

Зрение застлало пеленой сумрака.

Крики родителей, ремень. Девочка плачет над дневником с четвёркой.

Удар линейкой по спине — держать осанку.