Дэйвенпорты

Оливия ахнула и заметила, как напрягся мистер Лоренс.

– Ну что же вы, дети? Зачем оттягивать неизбежное? – сказал мистер Дэйвенпорт.

Мистер Лоренс откашлялся. Плетеный стул заскрипел оттого, что он изменил позу. Оливия в открытую уставилась на родителей, едва дыша. Папа, конечно, шутит.

Миссис Дэйвенпорт взвизгнула и прижала ладонь к горлу. Оливия никогда прежде не слышала от матери такого звука.

– Мы могли бы сыграть свадьбу прямо здесь, – сказала она. – Может, в конце лета? Можно заказать для церемонии шатер или беседку. Как раз будут цвести лиатрис и ваточник. А прием можно устроить в бальной зале…

В ушах Оливии стояло такое жужжание, что она едва слышала слова матери. «Неизбежное». Как будто у нее не было выбора. Не было права на свое мнение.

Мистер Дэйвенпорт выпрямился на стуле:

– Надо подыскать вам подходящий дом. Если хотите, можете оставаться здесь, но молодым нужно уединение.

– И мы хотим внуков! – вставила мама.

Оливия терпела ее взгляды, изо всех сил стараясь оставаться учтивой. После короткого разговора с Эми-Роуз ей стало полегче, но шампанское и беседа с Руби еще напоминали о себе. «Самое трудное – это решить, чего мы сами хотим», – сказала она тогда.

Лицо Оливии горело. Мистер Лоренс нервно засмеялся. Она чувствовала себя такой же напряженной, как Гнедая, когда Оливия пыталась уговорить ее перепрыгнуть через живую изгородь. Они сидели во дворе, но девушке казалось, будто вокруг нее смыкаются стены. А возможно, сама ее кожа стала ей тесна. Она впервые ощутила, о чем говорила Хелен: как несправедливо, что каждый шаг девушки связан с таким количеством чужих ожиданий. Оливия улыбалась, но зубы ее были стиснуты, а кровь так и кипела в жилах. Как они могут вот так запросто обсуждать ее будущее? Голоса родителей превратились в бессмысленный гул.

Будто почувствовав растущее напряжение Оливии, Джейкоб Лоренс взял ее руку и слегка пожал. От этого мягкого прикосновения она вспомнила, как надо дышать. Воздух внезапно ворвался в легкие Оливии, и у нее закружилась голова. Девушка высвободила руку и приложила ее к холодной, влажной щеке.

– Оливия, милая, из тебя выйдет такая чудесная невеста, – сказала миссис Дэйвенпорт с мечтательным взглядом. – А вы как считаете, мистер Лоренс?

– От вас никто не сможет глаз оторвать.

Даже произнося эти слова, мистер Лоренс будто бы смотрел куда-то мимо девушки.

Оливия встала. Стул ее покачнулся назад. Мистер Лоренс легко удержал его и положил руку ей на талию. Тут девушка поняла, что не так. Когда она танцевала с Джейкобом Лоренсом, когда он прижимал ее к себе… ведь это ясно как день. Да, она сможет когда-нибудь его полюбить, но сколько на это уйдет времени? И какая это будет любовь? Ее не влекло к мистеру Лоренсу, она не вспыхивала жаром, сердце ее не ускоряло свой ритм, что дало бы знать о более глубокой привязанности. Ей приятно было проводить с ним время. Они могли бы жить счастливо. Но без всякой страсти. «И когда бабочки перестали трепетать у меня внутри?» Оливия не могла вспомнить. Ее чувства к мистеру Лоренсу были тесно связаны со счастьем родителей, с желанием угодить им и поддержать честь семьи.

Руби была права. Он был красив. Но мысли Оливии вновь вернулись к молодому адвокату и к будущему, которое ждало ее, если она и дальше пойдет по пути, который уже расстелился перед ней.

«Это неправильно, – подумала девушка. – Мистер Лоренс меня не любит. На самом деле он меня даже не знает, и мы оба заслуживаем большего».

– Прошу прощения, – сказала она. Оливия подняла салфетку, которая упала с ее коленей, и бросила на стул.

Она прошла через двор, разрываясь между желанием уйти в дом или направиться к конюшне. Убежать куда угодно, только не сидеть за этим столом, за которым ее будущее распланировали, не спросив ее. «Хелен на моем месте стала бы спорить», – подумала она. Оливия остановилась в небольшой рощице рядом с конюшней, уже готовая вернуться, но тут услышала, как ее окликнули.