Дэйвенпорты

Оливия немного расслабилась. Она рассматривала лицо мистера Лоренса, поражаясь его мягкости.

– Спасибо. – Девушка снова глянула ему за спину. – Мы никому не скажем, – проговорила она и посмотрела мистеру Лоренсу в глаза: – Даете слово джентльмена?

Мистер Лоренс выпрямился во весь рост. Лицо у него было торжественное:

– Даю вам слово.

* * *

– Я так рада, что ты пошла со мной, – сказала Оливия.

После того как мистер Лоренс откланялся, Оливия велела Томми отвезти ее к Руби. Подруга тоже мучилась головной болью, так что сначала отвергла предложение прогуляться в город. Руби лежала на кушетке с холодным компрессом на веках, закинув ноги на козетку. Но Оливия громко повторяла, что ни за что не уедет, и в конце концов подруге пришлось согласиться.

– Ты не оставила мне выбора, – сказала Руби и слегка толкнула ее бедром. – Но ты была права. Мне действительно полегчало. Ты хотела пойти в какое-то определенное место или мы будем бесцельно слоняться по Уобаш-авеню?

– Слоняться, – ответила Оливия.

В кармане ее юбки была спрятана записная книжка в кожаном переплете с инициалами Вашингтона на обложке. Девушка надеялась, что в этой книжке он будет набрасывать черновики для своих речей. Его выступления были настолько важными, настолько берущими за душу, что их обязательно надо было записывать в особой книжке. Оливия заказала этот подарок, когда увидела, какая у мистера ДеУайта старая и потертая тетрадь. Это будет идеальный способ сказать ему, что Оливия хочет больше помогать Общему Делу всеми доступными ей способами. Люди с ее цветом кожи, которые умеют преодолевать все препятствия, как ее отец, и любить, как ее мать, заслуживают возможности построить такую жизнь, какую они хотят. Они достойны обладать теми же свободами и иметь такую же защиту со стороны государства, как любой другой американец.

Улицы на Южной стороне были заполнены народом. День был погожий, и Оливия надеялась, что если они с Руби будут прогуливаться вдоль витрин недалеко от Центра соцподдержки, то рано или поздно встретят его. И естественно, она заметила мистера ДеУайта возле одной пекарни, которую открыли темнокожие. А может, это мистер ДеУайт заметил ее. Он стоял на углу, заслоняя лицо от солнца ладонью, и смотрел в сторону Оливии.

– Руби, может, зайдешь и купишь нам пару сдобных булочек?

Подруга в ответ возмутилась:

– Я не хочу навлечь на себя гнев Джесси! Ты ведь знаешь, что будет, если ты начнешь есть выпечку на стороне.

Оливия рассмеялась:

– Знаю-знаю, но я зверски голодная. Я почти ничего не съела за обедом.

Это была правда. После того, что Оливия сделала, после того, что она сказала мистеру Лоренсу, ей было трудно проглотить хоть кусочек. Но она никогда не сможет быть по-настоящему счастлива с ним. По крайней мере, пока у нее есть чувства к Вашингтону ДеУайту. Будто по заказу у нее громко заурчало в животе. Она отдала подруге сумочку.

– Я подожду тебя здесь.

Оливия чуть не втолкнула Руби внутрь.

– Пеняй на себя, – бросила Руби через плечо.

Удостоверившись, что подруга ее не увидит, Оливия обернулась, но мистера ДеУайта уже не было на углу улицы.