Выхожу на улицу с той стороны. Люди идут за мной, но лениво, без энтузиазма. Будто они просто так вышли прогуляться – ага, с ржавыми вилами в обнимку.
Не понятно даже, чем их пугать – то ли пытками, то ли наоборот. Не придумав определённого варианта, выдаю расплывчатое:
– Стойте на месте или пожалеете.
Люди послушно останавливаются, топчутся с ноги на ногу, косятся на старейшину. Будто не взрослые мужики, следующие за врагом, а малыши на прогулке – крутят головами, отвлекаются на всё вокруг.
Старейшина смотрит на меня, но без эмоций. Молчит.
Настороженно глядя на них, отхожу спиной. Стоят.
Я наконец-то разворачиваюсь и топаю вперёд, с виду даже целеустремлённо. Хотя куда ведёт это «вперёд»? И где искать Ру? И как вообще его можно найти, без датчиков, без ничего? А если он и в самом деле мёртв, вдруг Лана знает это точно?
По центру дорога ещё хоть как-то утоптана, а на обочине – жидкая грязь. Следов, конечно, не найдёшь. Хотя откуда тут его следы? От растерянности уже любые варианты перебираю, даже невозможные. Единственное, что приходит в голову, – ходить по окрестностям и молиться, чтобы мне повезло ощутить его сознание.
Однако улица быстро заканчивается. Искать-то и негде. Я минут пять стою в луже чёрной грязи, созерцая поле, за которым тянется лес. Местами перекопано, местами такая же волнующаяся трава как там, где я шёл раньше. Ветер стылый. Небо затянуто тёмными зелёно-серыми тучами, сейчас оно ещё больше похоже на земное – как будто вечер и скоро стемнеет. Всё вокруг лишилось голубого оттенка и тоже кажется обычным, земным.
Сколько суток прошло? Нет, если бы Ру выжил, крестьян бы тут не осталось. А раз они как ни в чём не бывало ведут свои проповеди, значит… В памяти живо встают фотографии с выпотрошенными телами. Ру, конечно, живучий, но не бессмертный.
Тело непроизвольно ускоряет бег крови, дыхание становится глубже и быстрее. Кулаки сжимаются. Как и челюсти.
Ладно, пройду по другой улице, осмотрюсь, вдруг что-нибудь замечу. А если нет, вернусь к площади. Так и быть, спрошу ещё раз, только они всё равно не ответят. Десяток-другой убью сразу. Остальным ноги сломаю, чтобы далеко не уползли. Хотят «последний день»? Так я с удовольствием! Согрею их огромным, весело потрескивающим костром, деревянные дома горят легко. Всё сожгу к чертям собачьим. Старейшину оставлю напоследок. Пусть насладится.
И вообще, пусть все идут на хуй. Лана со своими хитрыми манипуляциями. Штабные умники с изучением местных «особей». Парни из моего подразделения – в каждом наборе находятся недовольные главенством мутанта. Бордельные девки со своим снисходительным «ой, ну вы, капитан, когти отрастили, будто в диком лесу». И Главный со своей девкой. И Новак – со своей. Все заебали!
Я что, много просил? Ни дома своего, нихуя, одна работа всегда была. А тут – расслабился, размечтался о будущем! Для того, чтобы теперь искать Ру посреди грязной вонючей деревни? Собирать его по частям? Что, нельзя было дать мне хотя бы это?!
Пошло оно всё…
Злость отступает, оставляя чувство бессилия, и я сворачиваю на другую улицу, иду по ней, оглядывая дома скорее по инерции.
Значит, не стоит и возвращаться на Землю. Ничего меня там не ждёт, кроме трибунала. Зато здесь… М-м-м, здесь у меня будет отличная охота. Крови – хоть залейся. Развлекусь на всю катушку. Вырежу местных дегенератов, штаб мне ещё спасибо скажет. Красивая пустая Альфа, можете заселять с нуля.
Прохожу мимо группы людей. Молчат, только провожают меня взглядами. Пока что и я не обращаю на них внимания. Начну с площади. Вот там будет главное представление. А этих – на десерт. Или пусть разбегутся, всё равно я их рано или поздно найду. Мир тесен, а на Альфе особенно.
Очередная грубо сколоченная дверь впереди – сердце стукает невпопад, будто в груди мгновенный толчок. Замедляю шаг, затем и вовсе останавливаюсь. Ищу сознание Ру. Ничего.
Осматриваю дом. Такой же, как другие. Угрозы не заметно. Тогда на что я среагировал? В тёмном окне что-то мелькнуло? Но нет, взгляд зацепился именно за дверь, а в ней нет никаких щелей.